.
не больше, – улыбнулся Ашер.
Дверь закрылась, оставляя нас одних.
– Ну что, по рукам? – он протянул мне широкую ладонь.
– По рукам.
2
Я запланировал следующую вылазку на послезавтра, и от этого настроение незаметно, но верно поползло в сторону плюса. Кое-как отработав следующий день – это была пятница – я забежал в старую кулинарию на углу, в двух домах от своего, теперь уже бывшего семейного, пристанища, купил, как и всегда, куриных котлет с салатом, бутылку «Тархуна» и, чуть подумав, прихватил маковый рулет. И оказался провидцем.
Перед широкой металлической дверью, отделанной деревянными панелями по вкусу Литы, стояли моя мать, Элла Владимировна, как называла её вся семья, включая маленького внука, жена старшего брата Ольга, а за ней прятался пятилетний племянник. Стёпка. Вот его видеть я был рад, в отличие от всех прочих.
Мать смотрела на меня чуть осуждающе склонив голову. Тут же стало стыдно.
– Привет. Почему не предупредили? Я бы пораньше домой пришёл.
– Да мы как-то не собирались, просто мимо шли, – пожала плечами Ольга. Главный миротворец в нашей семье. Ей не повезло жить вместе со свекровью в одном доме. Но мой брат решил, что так будет правильнее и проще. Вообще, Кеша всегда творил невесть что и никогда не признавал ошибок. А Оля любила его до беспамятства и терпела.
– А позвонить? – сопротивлялся я, так и не достав ключей.
– Ты нам не рад, Костя? – наконец-то соизволила подать голос мать, явно обиженная на меня за что-то неизвестное.
– Рад, конечно, рад! Просто немного неловко, что не успел подготовиться к вашему приходу.
– А мы всё с собой взяли! – улыбнулась Оля, демонстрируя большой пакет из супермаркета, белый с зелёным.
– Дверь откроешь? – сжала губы мама.
– Откроет, Элла Владимировна, – кивнула мне невестка, – растерялся немного.
Пришлось открывать. Обычно я бывал рад гостям, но на завтра планировал вылазку в заброшки и хотел спокойно подготовиться. А теперь придётся сидеть весь вечер на кухне, пить чай и слушать нравоучения, или того хуже – отвечать на коварные, неудобные вопросы родни. Я вздохнул, пропустил женщин со Стёпкой вперёд и запер дверь.
Мальчишка сочувствующе взглянул на меня и потянул в сторону кухни. Оля по-хозяйски ставила чайник, а мать внимательно осмотрела полупустой холодильник.
– И чем ты питаешься? – созерцая вполне съедобное содержимое моего белого друга, задалась она почти философским вопросом.
– Едой, ма. Обедаю на работе, завтракаю по дороге. Ужин, вот, – я шмякнул пакет на стул, – в кулинарии беру.
– А сам вообще ничего не готовишь? – закрыв дверцу, мать принялась разбирать пакет.
– По выходным. Ну как настроение бывает.
– Элла Владимировна, – вступилась за меня Ольга, – ну что вы от него хотите? Жил бы в семье…
– Ой, да он и в семье таким был. Они же оба ничего не готовили. Всё работа-работа, – вздохнула та, оставляя наконец-то покупки в покое.
– Каждый выбирает для