Вкус боли. Андрей Казаков
под стрелой.
Не надо слов
Пикник
Губы жадно тянутся к центру удовольствия,
влажной трубкой свёрнуты на продовольствие.
Мёдом растекаются по желанной нежности,
ананасом давленным в резаной промежности.
Вишней губы крашены, дыней страсть навыкате.
Завтрак на обочине – молоко из вымени!
Пикник
Сон в руку
Черти копытом скоблили землю,
змеиную форму придали телу,
гранёной водкой взлохматили нерв,
иероглифом кожи писали верх…
В жизни всё начинается снами.
Сон не в руку есть тоже сон.
В жизни всё случается с нами.
Лишь бы нами не правил сон.
Сон в руку
Доказательство
Клетки мозга, победив болезнь,
сожрали тело.
Во всём хорошем
есть плохое дело.
Плохого даже больше.
Если так дальше пойдёт,
то лет через сто
круглый мир пропадёт
и мы не сможем понять
лучшее доказательство —
во всём плохом
есть хорошее обстоятельство.
Божье угощение
«Половое удовлетворение представляет собой сильнейшее утверждение жизни»
Оргазм – божье угощенье.
Оно питает души тел
и в них вселяет вероломно
любовно-пышный беспредел.
Оно – вершина устремлений
в плену надуманных проблем;
оно есть способ вдохновенья,
но предназначено не всем.
Оно готовится в туманах
лесов
над криками зверей
и помогает только лучшим
из мира суетных людей.
Божье угощение
Призвание
Мы сидим за столом,
занимая пространство.
В рюмках налито время,
что испить мы должны.
Всё земное придумано нами
для чванства.
Неземное мы выбрать
лишь в этом
должны.
Единение
Стих на салфетке в тихом ресторане…
Кто знает это – тот познал себя.
Один в пространстве пью вино,
впервые мне так хорошо!
В бокале музыка до дна
и сигаретный дым, вдыхаемый в себя.
Нет торопливости, вранья
и зависти, и чести.
Нет страсти, жадности и мести.
Есть я один и мой бокал вина.
А есть ещё мечта,
далёкая и близкая,
желанная, землистая,
без слов, интриг и глупостей бытия.
Возможно, это тоже я.
Яма
Я рою яму и пена пива
ползёт по брюху, забыв где рот.
А воздух ямы пронизан мухой
и брызжет кляксой
давленая