Лекарство от амнезии. Татьяна Соколова
что принимаю его извинения, и улыбнулась, стараясь, чтобы это была не одна из тех широких на пол лица глупых улыбок, которыми я одаривала только особых людей и по особым случаям. Но у меня не получилось. Отец стал пристально изучать лицо Ромы и посматривать то на него, то на меня.
– Ты нас представишь?
Я развела руками, указала сначала на папу, предлагая ему самому это сделать, а потом на Рому. Мужчины по очереди представились, и отец стал жевать губы, будто смаковал какую-то еду.
– Значит у нас тут Роман? – протянул он двусмысленно.
«О!» – я закатила глаза.
Ромка при этом стал похож на томик романов Тургенева, который я читала накануне. И мне стало его искренне жаль. Папа умеет выворачивать людей наизнанку, как-никак он хирург. Профессия обязывает.
– А ты..? – спросил нерешительно Рома, боясь показать, что все еще не знает моего имени.
– Женя, – представил папа раньше, чем я успела достать блокнот из папки с нотами, – Я теперь у тебя еще и озвучкой работаю. Субтитры барахлят? – пошутил отец, глядя, как я нервно копаюсь в папке в поисках затерявшейся записной книжки. Я осадила его неодобрительным взглядом и обмахнула белыми листочками.
– Так-так, молодой человек. Значит, хотите пригласить мою дочь на свидание? – продолжал разбирать нас на части отец.
Я сложила ладони в умоляющем жесте, но папу было не остановить, а мой Ромео набрался смелости и громко заявил: «Да!»
– Что ты об этом думаешь?
«В другой раз», – быстро вывела в блокноте, который ношу на случай, если не удастся объясниться с помощью жестов, «Нас сегодня ждут дед с бабулей».
– Тогда, может, созвонимся? – предложил Рома, – Спишемся? – поспешно исправился он.
С телефоном дело обстоит гораздо хуже, чем с личной беседой. Я не могу никому позвонить. Раньше писала сообщения, почти каждый день. Думала, это важно. Но когда стала получать односложные, фразы, «нормально» и «ок» – перестала писать.
Самое обидное, когда тебе обещают, «приеду», а потом присылают «не смогу», «занята». Ощущение, что это не я, а они немые, не могут заставить себя поднять трубку и объяснить, что случилось. Все-таки мы не чужие. Неужели так сложно сказать, извини, у нас есть другие дела? Разве они не понимают, что происходит со мной, когда я полгода жду возможности их увидеть, а потом получаю сообщение, что ждала недостаточно?
– Я оставлю вам свой телефон, – Рома достал мобильный.
– Ну, уж нет! – категорически отказался отец вместо меня, и я вздрогнула.
Почему? Что ему не понравилось в Роме? Я видела, что тот тоже напрягся, как струна скрипки.
– Телефон прибереги для себя. А нам хватит и номера. А то, как ты писать будешь?
Они диктовали номера, а я смотрела, как папа общается с Ромой, как наклоняется, чтобы посмотреть, правильно ли тот все записал.
– Девушка, которая не умеет говорить – это же мечта. Обычно их заставить молчать невозможно.
Мне ничего не оставалось,