Кротовая нора. Татьяна Макарова
«вас», тоже демонстративно нагнулась и стала практически отрывать кружево от куста.
– Стоять, – резко сказал Дмитрий. И когда я, оторопев от неожиданности, выпрямилась, сунул мне свою трость. – Держите. – Он подошел ко мне, нагнулся и стал быстро ломать ветки. – И зачем нужно было сюда вообще ехать? Какой смысл? Да и была ли брошь? – Ловко отцепив кружево от ветки, выпрямился он, вытирая вспотевший лоб.
«Был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?» – не к месту вспомнила я знаменитую фразу из романа Горького «Жизнь Клима Самгина».
– Благодарю вас, – чуть не сделала я поклон, но сдержала себя от такого дерзкого поступка, – а брошь была. Можете мне не верить. – И стукнула тростью о землю, только сейчас обратив внимание, что держу в руке.
– Мария Владимировна, только не убейте случайно меня. – Дмитрий забрал трость. – Ну, была, значит, была брошь, – снисходительно, как будто сделав мне одолжение, проговорил он.
– Сейчас я еще там посмотрю, и поедем, – указала я на большой камень за кустом.
– Нет уж, – уже с раздражением и нетерпением проговорил молодой человек. – Я сам посмотрю, а то вы опять запутаетесь юбкой в кустах, а мне освобождать вас. – Дмитрий зашел за куст и небрежно тростью стал раздвигать высокую траву, закрывавшую камень.
– А вас никто не просил мне помогать, – с вызовом начала было я и двинулась к камню, – я сама справлюсь.
– Сама, – недовольно проворчал Дмитрий, – нет здесь ничего. – Он тростью откинул небольшой камушек и вдруг наклонился, что-то поднял и недоверчиво хмыкнул, рассматривая находку.
– Неужели что-то ценное нашли? – съязвила я, кинув на него взгляд, а потом продолжила смотреть себе под ноги.
– Н-да, думал, все вранье, ан нет, – услышала я. – Мария Владимировна, посмотрите, – он протягивал мне что-то на ладони.
Приподняв повыше юбки, чтобы в очередной раз не запутаться в кустах, я подошла к Дмитрию и посмотрела на его раскрытую ладонь.
Я увидела свою брошь в пыли, с застрявшими травинками между ее лепестками. Моей радости не было предела. Дрожащей рукой я взяла брошь, вытащила травинки, подула на нее.
– Дмитрий Михайлович, – голос мой дрогнул, я взглянула на него, – спасибо большое, мне важно было ее найти. – Я протянула ему брошь снова. – Посмотрите, как она прекрасна.
Мы нашли брошь, значит, все будет хорошо. Как, не знаю, но будет все хорошо. Я чуть не заплясала от радости, хорошо, что плясать не умею, это и удержало от безумства.
Брошь в виде крупного цветка – трилистника, с резными лепестками, сплетенных веточек, скрепленных ажурным бантом с развевающимися лентами, в центре которого был крупный изумруд. Цветок, веточки и бант были усыпаны бриллиантами. Оправа броши из серебра.
– Да, действительно, красивая брошь, – Дмитрий удивленно рассматривал ее, – я еще не видел таких изящных вещиц.
Он вернул мне брошь и дал тонкий платок с кружевами, заметив, что мои перчатки