Восемь-восемь. Анатолий Бимаев
не хватало времени. Я пролетал мимо, как кролик Бакс-Бани из уолт-диснеевских мультиков. Мгновение спустя они приходили в сознание, но я уже был далеко, минимум за два перекрестка, не досягаемый для их эмпирических изысканий.
Стоит ли говорить, что у моей навигации была масса серьезнейших недостатков. Попробуй, например, с перепугу найти какой-нибудь маленький, Богом забытый проулок в районе «Космоса» или «Гавани», где их нашпиговано больше, чем в бразильских фавелах.
– Маша, где у нас улица Восьмого Марта? – спрашивал я диспетчера.
И она отвечала:
– Между Павшими и Цукановой.
Я разворачивал карту. Целых пять минут у меня уходило на то, чтобы найти злосчастные Павших Коммунаров с Цукановой и с ужасом осознать, что между ними находилось три добрых десятка улиц поменьше, которые безбожно змеились, ветвились и черт знает что еще делали во все направления сторон света, включая северо-северо-запад и юго-юго-восток.
К тому же в городе было полно «хитрых» улиц, которые никаким особенным образом на карте не отмечались. Такая улица могла упереться, например, в стадион или по непонятным причинам вдруг оборваться посреди чистого поля. И я думал: «Ну что ж, здесь я управлюсь по-быстрому. Всего двадцать дворов». И начинал искать нужный адрес на этом коротком, до дыр изъеденном шинами отростке асфальта, выбивая нанопыль из подвески, в полной уверенности, что клиент где-то рядом. Я проезжал улицу один раз, второй, третий, но так и не находил нужный дом. Тогда я снова разворачивал карту. Скрупулезно изучал каждый ее сантиметр, вчитываясь в мельчайшие буковки шрифта, и вдруг натыкался на продолжение своей улицы, объявлявшейся в другой части города. Словно пуля, вошедшая в тело в районе груди и вышедшая из него в пояснице, «хитрая» улица продолжалась в том конце Абакана, где ее никак не должно было быть. Логическому объяснению это не поддавалось. Видимо, «хитрые» улицы необходимо было попросту выучить, подобно исключениям из правил русского языка. А пока что мне приходилось в буквальном смысле слова ступать по минному полю. Часто мне попадались плевые улицы, но после них рано или поздно прилетала и «хитрая». И тогда на то, чтобы добраться до адреса, расположенного в каких-нибудь двух сотнях метрах, мне требовалось пятнадцать минут драгоценного времени.
Наконец, бумажная карта не показывала моего текущего местонахождения. Особенно остро недостаток сказывался в частных районах города или на дачах. Стоило проплутать там пару минут, как я совершенно терялся в пространстве. Не каждый хозяин коттеджа утруждал себя повесить на забор табличку с адресом. Порой требовалось проехать улицу до самого последнего дома, чтобы элементарно выяснить, как она называется. Когда же стемнело, разобрать, куда именно я подрулил, вовсе сделалось невозможно. Приходилось то и дело отстегивать ремень безопасности, вытаскивать свою задницу из машины и под оглушительный лай дворовых собак рыскать в округе