Не суди. Сергей Броун
Бухариным, Томским и Рыковым сокрушает Каменева и Зиновьева, а затем, опираясь на послушный ему аппарат, сокрушает и этих, уже ненужных ему бойцов.
Он побеждает, поскольку лучше других постиг тайную сущность власти. Власть – это когда любого в любой момент можно безжалостно раздавить. Маршала, увешанного орденами, можно бить и увечить, превратив в трепещущий полутруп. Музыканту, известному композитору, можно проколоть барабанные перепонки гвоздем. Для власти никаких правил нет. Правила – это ограничения, а настоящая власть ограничений не признает. Вот что Сталину ясно, как божий день. Он создает в своем царстве атмосферу тотального страха…. В конце жизни страх сожрал его самого. Абсолютная власть порождает абсолютное одиночество. Находясь на вершине, верить нельзя никому, потому что в глазах даже самых близких соратников начинаешь читать смертельно опасный вопрос: почему он, а не я?…Молчание становилось его уделом. Он убил всех, с кем можно было поговорить, а тех, кто остался, превратил в трясущиеся ничтожества.
Иногда, во время долгих застолий (обедать в одиночестве он не любил), слушая все те же шутки, анекдоты, истории, проверенные временем и потому безопасные, он обводил гостей взглядом: кто? Кто подсыплет яд, кто выстрелит из-за угла, кто вонзит нож в спину?
Он чувствовал, что его смерти ждут все. Страна томилась. В ней трудно было дышать. Никто не говорил этого вслух, однако напряжение ощущалось во всем.
Эпоха заканчивалась: народ устал от своего бога.
Напоследок вспыхнуло безумное «дело врачей». Были арестованы те, кто десятки лет наблюдал за его драгоценным здоровьем. Сопровождалось это борьбой с «космополитизмом», и непонятно было, почему удар обрушился именно на евреев. Просвечивала в этом какая-то мистическая подоплека: что-то средневековое, страх перед изощренным «иудейским коварством».
Или, быть может, то был тайный план Берии: смена лекарств, к которым привык старческий организм, оказалась смертельной.
Впрочем, новым врачам он тоже не доверял. Лечился сам: пил воду с йодом, пользовал чуть ли не колесную мазь. Всплывали в памяти фельдшерские рецепты времен гражданской войны. Бросил курить, и дефицит никотина теперь постоянно мучил его.
Никто не знает, о чем он думал в последние свои дни.
Мать, которую он навещал крайне редко, как-то сказала ему: «Лучше бы ты стал священником».
Когда 1 марта 1953 года, встревожившись, что Сталин не откликается на звонки, взломали на Кунцевской даче дверь и увидели старика, в беспамятстве лежащего на полу, Берия, торжествуя, воскликнул:
– Тиран пал!..
Правда, это только легенда…»
«– Анатолий Латышев – известный историк-лениновед. На протяжении всей жизни занимается биографией Ильича. Ему удалось раздобыть документы из секретного