Проклятия Градерона. Марина Клингенберг
не говорил с ним. Но состояние безудержной ярости, в которое впадал Гволкхмэй, когда речь заходила о главе темного города, было удивительно даже для крайне озлобленного на Градерон эндерглидца. Поэтому многие небезосновательно подозревали, что до Градерона Гволкхмэю особого дела нет, и к тамошним людям он относится равнодушно: вся его ненависть направлена исключительно на Руэдейрхи.
– Поговорим немного позже, – предложил Юан. – Когда успокоятся. Хотя, наверное, и не нужно…
– Как это не нужно? – резко повернулся к нему Балиан.
– Все просто, – Юан улыбнулся. – Кристиану разрешили вернуться. Это главное. А что касается Рейты и Демиана… Сначала нужно спросить их, я думаю.
– Нечего, – махнул рукой Балиан. – По мне так даже лучше, если он один вернется.
– Какой ты сегодня злой, – легонько толкнул его Юан.
– Еще бы, – пробормотал Балиан. – Столько сюрпризов.
Он остановился, увидев на стене большую картину – видимо, о ней и говорил Юан. Художник запечатлел троих братьев: восемнадцатилетнего Кристиана, пятнадцатилетнего Балиана и шестилетнего Юана. Вид у них был серьезный. Для Балиана это происходило совсем недавно, но он почему-то совсем не помнил, по какому поводу решили нарисовать эту картину. Помнил только, как скучно ему было позировать, и потому без конца корчил рожи художнику, за что получал от Тристана, контролирующего процесс. Надпись внизу картины гласила: «Розенгельды».
– Давно не смотрел на нее, – сказал Юан, встав рядом с Балианом. – Надо же! Демиан действительно на меня похож.
– Почему не смотрел? – спросил Балиан. – Я тут очень даже ничего, – он принял такую же позу, как на картине – встал вполоборота, скрестив руки на груди.
– Я смотрел на тебя настоящего, – рассмеялся Юан. – И даже с тобой разговаривал. Сначала надеялся, что ты услышишь и проснешься. Потом стал думать, что ты все слышишь, но проснуться не можешь. Ну а после понял, что пора взрослеть и просто ждать.
– Ясно, – Балиан двинулся дальше.
– Вообще, вечереет, – сказал Юан. – Мне надо Лейан встретить. Не хочешь со мной?
– Не хочу, – поморщился Балиан. – Зачем ее встречать?
– Я должен ей все рассказать, – пояснил Юан. – Мы с ней все это время вместе за тебя переживали. Я ей намекнул, куда уйду, да и ты, наконец, здесь. Надо ввести в курс дела!
– Делать тебе нечего, – проворчал Балиан.
– Ну тебя, – надулся Юан. – Она мой самый лучший друг! И ты ей все еще очень нравишься, – добавил он доверительным шепотом.
– И что, – буркнул Балиан. – Я лучше посплю. Только вот где, – спохватился он. – Черт! Нужно было вытащить Тристана и потребовать назад мою комнату.
– Давай пока к себе отведу, – предложил Юан.
Балиан согласился. Они перешли в другую башню и поднялись на второй этаж. Это здание представляло собой целую систему витиеватых коридоров, в которой ничего не стоило заблудиться. Предназначалась башня для того, чтобы приютить имеющих воинское звание и тех, кому повезло