Пробудившая огонь. Майя Крылова
ловить каждое мое движение.
Я касаюсь себя от бедер до груди вновь, и с кончиков пальцев срываются яркие искры. Они слетают и щедро сыпятся за пределы клетки, некоторые продолжают гореть, зацепившись за волосы и костюм. Они мигают, не причиняя мне никакого вреда, ведь это не совсем огонь.
Все это лишь иллюзия, игра света, которую я оживляю. Пусть мой огонь все так же спит, зато я сама своими силами научилась дарить людям свет!
Огненная бабочка продолжает кружить по залу, пролетая над головами гостей. Один из зрителей грубо хватает ее, зажимая в кулаке, но открыв его вновь, он не видит ничего. Она бесследно исчезает, не оставляя после себя никакого следа.
Глядя на это, я подумала про себя, что, наверное, однажды мой свет угаснет так же, как угасла эта бабочка. В большом кулаке, кого-нибудь из этих разодетых искателей роскоши и удовольствий.
Время заканчивать! Музыка переходит в ритуальный ритм. Слышны лишь ударные. И я выпускаю из рук огненных птиц, они слетают и весело чирикают, пикируя на головы гостей.
Все в восторге пытаются коснуться их рукой, но они взмахивают крыльями и вновь взлетают под самый потолок.
Напряжение от такого количества использования дара давит на меня. Но я не хочу оборвать все веселье!
В виске стучит пульс, я изо всех сил взываю к себе, заставляю дар слушаться меня. Хлопаю в ладоши. С моих рук слетает ослепительная комета. Ее огненный хвост извергает искры, она стремительно летит по кругу, а затем, достигнув центра, взрывается золотым каскадом, погружая все пространство под дождь из сияющих брызг. Зал охватывают восторженные крики.
Этот трюк я сделала впервые. Раньше я с трудом выпускала даже трех птиц, и они не пели, лишь пролетали три метра, а затем пропадали, будто их и не было.
Теперь же я покоряла свой новый рубеж. Я хотела, чтобы Хозяин был мной доволен, хотела удивить его. Я должна всегда быть ценной, должна приносить ему много денег.
Когда он увел меня из родительского дома, у нас с ним состоялся разговор. Он посадил меня тогда в большое кресло в своем кабинете и сказал, заглядывая в мои глаза:
– Давай мы с тобой договоримся, Ярика, тебя никто и пальцем, не тронет ни за какие деньги, если ты будешь приносить мне популярность и прибыль, уговор?
– Что я должна делать? – спросила я тогда.
– О, все очень просто. Сделай так, чтобы все восхищались тобой, чтобы хотели смотреть на тебя, не моргая, понятно?
– Но как это сделать? – я непонимающе смотрела на него, хлопая глазами.
– Хм, что думаешь насчет танцев?
– Танцев? – непонимающе спросила я.
– Да, танцев, в красивом наряде, – улыбнулся он, гладя меня по голове.
– Ну, я училась танцевать, но я стесняюсь. У меня плохо получается, —призналась я смущенно. Я боялась, что он будет ругаться и кричать на меня, как, бывало, делал отец.
– Ничего страшного. Запомни, стеснение отныне твой главный враг!
Я накрепко запомнила те его слова. И с того