Без тормозов (сборник). Игорь Савельев
мы ждем этого, а потому, что эти чудеса академической неуспеваемости должны были уже во что-то вылиться. Было, конечно, обидно – с одной стороны, с другой же… Его будущая специальность оказалась столь далекой и чужой, что стоило ли переживать? Этим он успокаивался сам. Этим он успокаивал друзей, напустив на себя беззаботность и смешок.
А что было потом – известно, сценарий заезженный… Подленькое рвение военной кафедры. Редкая оперативность военкомата, который даже не стал ждать весеннего призыва. Медкомиссия: холодно и унизительно. Призывная комиссия, истерика с военным комиссаром: вместо «на призывную комиссию прибыл» Скваер позволил себе сказать «на призывной пункт»… Вот, собственно, и все. Призывнику Скваеру указали, во сколько и куда он должен прибыть для отправки в часть, и дали две недели – родным и близким на прощание.
И Скваер действительно поехал в Сибай. Там даже и не плакали. Большой-то разницы не было, где именно их лоботряс. Хоть человеком станет… По возвращении в Уфу дни потянулись серенькие, зимние, а дел-то всего и было, что забрать документы из вуза да купить какой-то чепухи наподобие новой бритвы, термоса, постирать смену белья – а туалетная бумага уже была.
Все эти дни, пребывая в какой-то прострации – он машинально ходил, говорил ровным голосом, – Скваер никак не мог поверить: неужели… все? Неужели все могло так по-дурацки кончиться? Не студенчество, черт бы с ним, а вообще – все?!
Друзья были рядом со Скваером. В их обалдевших рожах явственно читалось полное ужаса: «На его месте мог бы быть я!..» Все последние дни перед призывом Скваера они проводили следующим образом. Бесцельно слонялись по городу. На троллейбусе ехали куда попало. Там пили пиво. Или водку. Возвращались. Иногда – ночевали вместе. Это был ритуал, прощание с «гражданкой».
Если говорить о друзьях Скваера, то эти едва ли нуждаются в детальном знакомстве с читателем. Вы все равно их не запомните, ибо таких – сотни и тысячи, этих хиппующих балбесов из приличных семей. Не учащиеся ПТУ, разумеется, – все. Даже студенты серьезных вузов в очень шатком положении – один вот вылетел. Вид у них тоже стандартный. Кожаные косухи, тяжелые боты с голенищами, шнурки в волосах… Естественно, все когда-то тусовались на «хате» у Скваера, теперь же – после его призыва – у них будет время подумать о многом долгими зимними вечерами. А может… А может, просто найти другую «хату».
Вообще-то, если быть точным, у этой компании кроме праздного шатания по городу было еще одно дело, задумка одна, а именно: продать волосы Скваера.
Тут надо пояснить. Все мы знаем порядки: призвав в армию, Скваера должны будут обрить, то есть парой взмахов машинки уничтожить все то богатство, что он растил три с лишним года… Этого нельзя было допустить! Надо было спасти хоть что-то, и волосы решено было повыгодней продать, «чтобы врагу не достались». Хоть что-то… Не очень уместная в нашем случае пословица, но все-таки: «С паршивой овцы хоть шерсти клок».
Скупщиков в городе было много. Наши герои вялотекуще ездили и торговались.
Вот