Цветок папоротника. Диана Будко
напоминать дочери, что такой знатной девушке стоит в первую очередь привлекать женихов искусными танцами, нарядами и наивностью, а не тыквами, арбузами и знаниями о далёких звездах.
Девушка нисколечко не беспокоилась. Она ни в кого так и не влюбилась, а раз нет чувств, душа не задета, то и свобода с одиночеством ничуть не тяготят.
В один прекрасный солнечный осенний день её сердце наконец-то застучало быстрее, чем обычно. С первого же взгляда Лика потеряла голову от любви к прекрасному, блистательному воину, который приехал вовсе не свататься, а получить для своего войска мешочек семян сытнейшей моркови, вырастающей за ночь. Стоит ли говорить, что и с ним произошло то же самое из-за прекрасной садовницы? Он стал часто заезжать в её сад, чтобы услышать совет, какие еще растения стоит включить в паёк, и узнать, как продвигается создание дыни, одного ломтика которой хватит, чтобы осенняя хандра напрочь исчезла.
Настоящая идиллия, если бы не одно маленькое обстоятельство: он так и не открыл ей своё сердце. Каждый раз при встрече он терял всю свою отвагу, начинал краснеть, робел, чувствовал себя униженным и поскорее старался сбежать. В глазах же его горели огонь и восторг при виде её, а когда она сама заводила с ним разговор, то всё вокруг затихало, словно природа после дождя. Его любовь была похожа на золотую рыбку, замёрзшую в глыбе льда: прекрасную, но мёртвую.
Лика отчаялась. Чувствуя свою неприкаянность, она в мыслях отказалась от надежды на свадьбу с этим мужчиной, но, прислушавшись к сердцу, решила: ничто не мешает ей его любить, и, кто знает, вдруг в один прекрасный день он решится сделать её своей.
Прошло несколько лет и ничто в жизни Лики не изменилось, только то, что её растения уже выписывали из соседних государств, а слухи о красоте пересекли несколько морей.
Авенан и Зейда не знали, как быть с непутёвой дочерью. Все родственники распекали их за безответственность и безнравственность: видимо, девица отличается распутством или имеет какой-то изъян. А также советовали запретить ей заниматься порочащим честь семьи садоводством и выдать за первого встречного, посулив богатое приданое. Мать каждый день умоляла дочь обратить внимание на кого-нибудь другого, выкинуть всю глупость из головы или хотя бы притвориться незатейливой красоткой. В ответ Лика улыбалась и шутила так остроумно, что Зейда на некоторое время забывала о семейном позоре.
Никто не догадывался, что Ликины частые прогулки по лесу, с которых она всегда возвращалась с корзинкой, наполненной доверху травами, ягодами и грибами, были её единственной отрадой, за исключением редких встреч с возлюбленным и возможностью скрыть от всех слёзы, бегущие по щекам, давшие жизнь трём новым ручейкам и напоившие влагой множество целебных и просто радующих глаз растений.
Расстраивало её не только собственное будущее старой девы, в котором так и не найдётся места ни одному поцелую, но и происходящие с её возлюбленным перемены. Восхищение и страсть по-прежнему сверкали, как отсветы грозы,