Орган геноцида. Кэйкаку Ито
из хаоса, полностью противореча идее Гоббса о войне всех против всех. И все это развивалось вокруг одного неприметного, но очень страстного человека.
– Как раз Ахмеда Хасана Салада.
Я даже тут не удивился. Немного загрустил, но в целом остался равнодушен. Мужчины, которые сражаются во имя детей, женщин, бедных, голодных и вообще всех слабых, дорвавшись до власти, частенько превращаются в тех еще диктаторов. Сложно удивляться и сокрушаться столь нередкому исходу.
– Путь, конечно, оказался нелегким, но группа Ахмеда действительно принесла мир в Сомали. Пусть народ жил бедно и голодал, но какое-то время мы верили, что жители страны хорошо понимают: им есть что терять. Дети ходили в школу, учились читать и писать. По городам больше не ездили машины с пулеметами. Жители спали спокойно. Оставалось только победить бедность.
– А что в Сомали с ресурсами? – полюбопытствовал Уильямс.
Эрика Сейлз покачала головой:
– Их почти нет. Или по крайней мере не обнаружены. Во всяком случае, когда в конце прошлого века проводили разведку, не нашли ни нефти, ни минералов, ни полезных ископаемых.
– Бесполезная страна, в общем.
– Нет, там же есть люди, – пожала плечами миссис Сейлз. – У кого есть людские ресурсы, может продавать труд. По программе Целей развития тысячелетия перестроили уже несколько таких же стран – небогатых ресурсами, неподходящих для земледелия. Пока существует Африка и ее уникальные пейзажи, открыты пути для привлечения туристов. Проблема в том…
– …что никто не хочет инвестировать в государство, поглощенное гражданской войной, да и туристы туда не стремятся, – закончил Уильямс за миссис Сейлз.
– Именно так, – кивнула та и подняла взгляд на замглавы РУМО.
Он кивнул и поднялся со своего места:
– Благодарю за доклад, миссис Сейлз. А теперь разрешите перейти к конфиденциальным делам.
– Слушаюсь. До свидания, господа, – откланялась представительница со стороны ЧВК и покинула конференц-зал. Все присутствующие проводили глазами женщину в костюме пентагонского стиля и дождались, когда за ней закрылась дверь.
– Теперь позвольте объяснить, что произошло, с нашей точки зрения, – снова взял слово замглавы РУМО и так театрально прочистил горло, что я не удержался от смешка. – В Сомали, может, и сдали ружья, зажили чистой, справедливой и дружной жизнью, но вот нищета достигла невиданного размаха. Им не оставалось ничего иного, кроме как менять в глазах мировой общественности тот негативный образ, который остался о стране после гражданских войн. Доказать всем, что в Сомали стоит вкладывать инвестиции, что там живут цивилизованные, образованные и работящие люди, а приехавшим полюбоваться местными красотами туристам ничего не грозит. Всего год назад ровно так дела и обстояли. Однако мало соответствовать заявленным стандартам. Нужно, чтобы о том, какие они замечательные, узнал весь мир.
– Пиар-агентство? – спросил я. Замглавы