Мой фиктивный босс. Дарья Белова
тройки. Соврала, наверное, про натуральность, – не запирайте только животное, не хочу, чтобы оно страдало от одиночества.
Забираю слова про плохую актрису.
– Я про кота, если что.
Но дважды сучка.
– Денису я дам антигистаминное.
Между нами пахнет порохом. Война в самом разгаре. За мой счет, конечно же.
Перевожу взгляд на довольное лицо гнома, и сам улыбаюсь, растягивая щеки воображаемыми щипцами.
– Пока сын еще не приехал, пойдёмте, я провожу вас в вашу спальню, – немного ошарашенно говорит Альбина.
Не дай бог, наша сцена навела их на какую-то мысль.
Кладу ладонь на острое плечо Верединой. А та и не дергается совсем. Как железом обшитая стоит.
– Спальню? Вы сказалю “спальню”? Она одна?
– Ну… да, – теперь Альбина в полнейшем шоке.
Благо Наиль ушел с котом.
Дыхание никак не восстановится. Теперь виной опасность разоблачения. Живот мощно крутит как центрифугу.
– Я отказываюсь спать с ним в одной комнате! Мы так не договаривались! – громко ругается и на меня своими огромными глазами уставилась.
Убью!
Глава 8. Лиля
Денис, грубо подхватив меня под локоть, заставляет зайти в спальню. Поправочка, нашу спальню на два дня, где хоть и широкая, но двуспальная кровать, а также одно одеяло и один матрас.
Дверь хлопает за нами, что, боюсь, под дорогими, но безвкусными обоями пошла некрасивая и глубокая трещина.
Поднимаю взгляд и напарываюсь на озверевшего Осипова.
Еще никогда я не видела такого: цвет радужки острее стального ножа, крылья носа раздувает гневное дыхание, губы склеены, челюсть выдвинута, словно он на миг превратился в неандертальца перед боем за последнего мамонта.
– Ты совсем охренела, Вередина? – ледяным тоном спрашивает.
– Мы так не договаривались, Осипов, – приближаюсь и говорю в губы. Сама не понимаю, как так получилось.
Чем больше гнева, тем меньше расстояние.
– О чем именно мы не договаривались? – раздраженно закатывает глаза.
Прислоняюсь к стене и скрещиваю руки на груди. Его взгляд тут же опускается мне на грудь. Она, как назло, выпирает.
Денис сглатывает, я смущаюсь. Гнев, смешанный со смущением. Что может быть хуже?
Я же отмечаю, что вырез в его поло открывает небольшой участок груди, где виднеются светлые волосы. И это, хм, немного заводит.
Учитывая дорогущий парфюм, который постоянно окружает меня как воздух, долго находиться с ним один на один становится сложно.
– Твои вопросы про поцелуи, странная встреча, после который ты ненадолго стал добреньким, теперь вот… кровать!
Денис приклеивается ко мне взглядом. Его плечи высоко поднимаются. Он вот-вот сорвется на меня, а взбесившийся Осипов пугает больше, чем добрый.
– За что ты на мою голову? – произнося каждое слово четко, со всей пылкой “любовью”.
Мы стоим друг напротив друга и пожираем клетку за клеткой. Обычно после таких эмоций мужчина и женщина начинают плотоядно целоваться.
Смотрю