Интуит. Спасатель. Книга пятая. Владимир Поселягин
треть сотрудников. До меня очередь не дошла, умер раньше. Так то, всё бы изъяли. А тех у кого выявляли, заставляли опустошать хранилища и удаляли их. Вот такие дела.
Что её сказать? Повезло, это так. Хорошо я не один программист, нас много было, да и занят был, мы срочную задачу решили. Поэтому в список тех, кого первым проверять, не попал, во второй включили. Ну а там нападение, я бежал к ангару с малыми судами, рядом был, когда выстрел, попали в грудь, ещё в сознании был, когда мимо два солдата нашей охраны пробежали, а сержант, подойдя, добил меня. Разве что добавлю, что как и Степан Райнов, тому дядя разрешил, а я использовал украденные амулеты, изучил с помощью магии некоторые языки и получил умение. Я фанат ВОВ, понятно немецкий изучил, причём не современный, а этого времени, с письменностью. Второй язык китайский, вот он для меня современный. Станцию-то у китайцев собирался брать. Английский изучил самостоятельно, знал хорошо. Из умений… да штурманское дело. Морской навигатор. Это всё, больше учить не стоит, могу повреждения разуму нанести. А я любил море, под парусом ходить. Делать расчёты и держать маршрут теперь умею. Да в принципе всё. А так я себя излучил. Убрал внутричерепную гематому, голова сразу перестала болеть, повреждения шейных позвонков. Трещину в черепе излечил, но рану оставил. Она забинтована пока. Напарник порвал нательную рубаху, понизу и перебинтовал, а то сочилось. Это объясняло, почему память потерял. Напарник в курсе. А я и не скрывал. Основная причина, почему ничего и никого не помню. В лагере все как-то разошлись, те что из моей роты затерялись, так что один был. Имени своего нового до сих пор не знаю. Доберусь до стрелковой ячейки, и там найдя документы, узнаю.
Так что чувствовал я себя замечательно. Пусть накопитель разряжен в ноль, но главное в порядке. Напарника удалось уговорить, сами собрались и к немцам вышли, группа, что прочёсывала лагерь, я представился младшим лейтенантом Ильюхиным, командиром стрелкового взвода. Мол, переоделся в форму простого бойца. Напарник капитаном Сорвиголовым, комбатом. Тоже врал, как и я. Общались на русском, у тех переводчик был. Из местных, в гражданском. А немцам пофигу было, записали, выгнали наружу и включили в группу в два десятка командиров. Сидели в сторонке на траве под охраной одного солдата. Кстати, напарник кивнул одному из командиров, похоже, знакомы. Кстати, у меня петлицы на месте, хотя их старались срезать. У многих командиров они отсутствовали, но не у всех, у троих были. Видимо свежие. Почти час сидели, ждали, я с интересом всё изучал, ещё бы всё в живую видел, но вот нас пополнили ещё десятком командиров, многие без френчей, но галифе тёмно-синие, и повели прочь. Шесть охранников, из них двое с пистолет-пулемётами. Вроде унтер и второй ефрейтор. У них «ПП» были. А лагерь наш скорее пересыльный, или сортировочный, раз под открытым небом, постоянно кого-то приводили и вот так небольшими группами уводили. Ну и пока шли, я размышлял. Шинель скаткой на мне, поперёк груди, котелок в левой руке несу, ложка за голенищем сапога, их не отобрали, хотя со многими такое было. А прикинуть было чего,