Большие надежды. Чарльз Диккенс
зайти за ним к «Трем веселым матросам» и привести его домой живого или мертвого. К «Трем веселым матросам» я поэтому и направил свой путь.
В первой комнате трактира была стойка, а за ней, на стене возле двери – написанные мелом удручающе длинные счета, по которым, как мне казалось, никто никогда не платил. Я видел их там с тех пор, как себя помнил, и росли они быстрее, чем я. Впрочем, мела в нашей местности было хоть отбавляй, и люди, возможно, пользовались всяким случаем, чтобы пустить его в дело.
Поскольку описываемый мною вечер приходился в субботу, я застал хозяина за мрачным созерцанием этих записей, но мне был нужен не он, а Джо, и потому я только поздоровался с ним и прошел дальше по коридору в заднюю комнату, где в очаге ярко пылал огонь и Джо курил свою трубочку в обществе мистера Уопсла и еще какого-то незнакомого мне человека. Джо встретил меня обычным своим приветствием: «А, Пип, здорово, дружок!», и не успел он произнести эти слова, как незнакомец обернулся и посмотрел на меня.
В этом человеке, которого я видел впервые, было немало таинственного. Голову он держал набок, и один глаз у него был прищурен, точно он целился во что-то из невидимого ружья. Он курил трубку, а тут вынул ее изо рта, медленно, не сводя с меня пристального взгляда, выпустил дым и кивнул головой. Я тоже кивнул, и тогда он кивнул еще раз и подвинулся на скамье, приглашая меня сесть с ним рядом.
Но так как я привык, бывая в этом приюте отдохновения, всегда садиться рядом с Джо, я только поблагодарил его и сел на скамью напротив, где Джо уже освободил мне местечко. Тогда незнакомец, взглянув на Джо и убедившись, что тот смотрит в другую сторону, снова кивнул мне головой и потер себе ногу пониже колена каким-то очень, на мой взгляд, странным движением.
– Вы как будто говорили, что вы кузнец, – сказал незнакомец, обращаясь к Джо.
– Говорил, – сказал Джо.
– Что будем пить, мистер… вы, кстати сказать, и не назвали себя.
Джо восполнил этот пробел, и теперь незнакомец обратился к нему по имени:
– Что будем пить, мистер Гарджери? За мой счет. Разгонную.
– Да знаете, – отвечал Джо, – сказать по правде, не в обычае у меня пить за чей-нибудь счет, кроме как за свой собственный.
– Не в обычае? Пусть, – возразил незнакомец, – но один-то разок не грех, особенно в субботу вечером. Ну же, мистер Гарджери, выбирайте, вам чего?
– Ладно, не буду портить компанию, – сказал Джо. – Рому.
– Рому, – повторил незнакомец. – А в каком смысле выскажется другой джентльмен?
– Рому, – сказал мистер Уопсл.
– Рому на троих! – крикнул незнакомец, вызывая хозяина. – Три стакана.
– Этот другой джентльмен, – пояснил Джо, решив, что настало время представить мистера Уопсла, – этот джентльмен – наш псаломщик. Вам бы надо послушать его в церкви.
– Ага! –