Земли полуночи. Андрей Стоев
пояснил Жовкин, правильно поняв мои эмоции.
– Требование? – в замешательстве переспросил я.
– Мы им нарисовали сначала стандартные этикетки – весёлые коровки на цветущем лугу, всё такое. Рифы заявили, что с таких страхуидлов у них детишки пугаться будут – это они наших коровок так обозвали. В конце концов, наш художник прямо вместе с ними по их запросам вот эти этикетки и нарисовал. Они очень довольны остались. Сильно хвалили – сказали, душевно получилось.
– Однако немного пошловато вышло, как мне кажется, – деликатно выразился я, разглядывая богатырский образ.
– Это вы ещё мягко сказали, господин, – полностью согласился Жовкин.
– Наверное, культурная парадигма[2] у них такая, – с сомнением предположил я.
– Осмелюсь возразить, господин, – вежливо, но твёрдо заявил управляющий, – некультурная у них парадигма. Художника избили непонятно за что. Хорошо хоть, уже после того, как он всё нарисовал. Еле-еле уговорил его не увольняться.
– Ах вот как! – В этот момент на меня снизошло озарение. Все мои наблюдения за рифами как-то сразу состыковались вместе и образовали стройную картину. – В общем, будущее общение с рифами ведите следующим образом: пусть их везде сопровождают крепкие ребята, которые не прочь подраться. У Кельмина такие есть, я прикажу, чтобы он их вам выделял. Как только кто-то из рифов начинает буянить, пусть сразу суют ему в морду без разговоров.
– А это не повредит отношениям? – неуверенно спросил Жовкин.
– Наоборот, только улучшит, – усмехнулся я.
В Ярославовы Палаты на этот раз меня не пригласили, а вызвали, причём срочно. Вызов к князю меня порядком удивил – ни малейшей причины для срочного вызова я не видел. На политических фронтах наблюдалось полное затишье – если, конечно, не считать империи, где постепенно заваривалась крутая каша. Новый император взялся за дело весьма решительно.
Я раздумывал над этим всю дорогу до Княжьего Двора, но кроме имперских дел, никакого повода для вызова так и не придумал, так что в конце концов с отвращением пришёл к выводу, что князь опять пошлёт меня в империю. Я ошибся.
В кабинет князя меня запустили сразу, отодвинув в сторону других посетителей, которые проводили меня неприязненными взглядами. Я к таким взглядам давно привык. Вообще-то я предпочёл бы подождать – просто ради того, чтобы не возбуждать излишнюю неприязнь, но решал это, к сожалению, не я. Допускаю даже, что князь это проделывает специально.
– Как дела, Кеннер? – поднял на меня глаза князь. – Садись, рассказывай.
– Что рассказывать, княже? – спросил я усаживаясь. – Дела обычным порядком идут, ничего стоящего твоего внимания.
– Что с твоей дружиной?
– Контракт завершён, собираются домой. Пакуют имущество, составы уже заказаны.
– Заработал-то хорошо? – полюбопытствовал он.
– Видал бы я такие заработки, княже, – в сердцах сказал я.
– А я ведь тебя всегда предупреждал, что
Культурная парадигма в данном случае – общая модель культуры и обычаев общества.