Замок из золотого песка. Марина Болдова
та женщина, что побежала в нашу сторону. Ее спрашивали?
– Ее опросили в первую очередь, Марья Семеновна, – спокойно сообщил следователь, хотя я ответа и не ждала.
– Что можем поведать вам я или Григорий, прибывшие на место после свершившегося преступления?! – вновь возмутилась я: мне надоел этот бессмысленный разговор. Однако стало интересно, почему Москвин так цепляется к Реутову? Но такой вопрос майору я задать не могла.
– Это заказное убийство? – неожиданно для себя самой, спросила я.
– Почему вы так решили?
– Вы сказали, два выстрела…
– Я не говорил.
– Ну, хорошо. Я слышала два выстрела.
– Их было три. Все три – не смертельные, из травматического оружия. Женщина умерла от удара об угол кованого вазона с цветами при падении. В этот момент на террасе никого не было, все гости были внутри здания. Банкет, в отличие от вашего, там был накрыт в самом ресторане.
– И это понятно – места для размещения такого количества гостей на террасе нет. Наша свадьба более скромная. К тому же там в вазонах высажен целый сад. Вопрос в том, почему рядом с невестой никого не было? Что она делала одна среди пальм и фикусов?
– Ну, это объяснилось очень просто. Тайно вышла покурить, несмотря на то что в ее положении это очень вредно.
– Она была беременна?! – ужаснулась я.
– К сожалению, это так. Пагубная привычка женщины привела к гибели двоих: матери и ребенка. Вот так быстро овдовел известный пианист Никита Тицианов, – с нотками сочувствия в голосе ответил Москвин.
Ну, конечно же! Вот почему лицо жениха на миг показалось мне знакомым – Никита Тицианов был любимым учеником моей мамы. Я помнила его совсем мальчишкой, мама занималась с ним у нас дома, каждый раз после его ухода повторяя, что тот несомненный талант. Не сказать, что я знала его семью. Но кто-то же приводил его на занятия. Наверняка мать или бабушка.
– Так вы все-таки знакомы с женихом, Марья Семеновна, – вздохнул следователь. – Расскажите-ка об этом факте подробнее.
– Вряд ли несколько мимолетных встреч взрослой девушки и ребенка можно назвать знакомством. Моя мама давала маленькому Никите уроки музыки на дому, – поспешила я разочаровать майора.
Когда Москвин ушел, я заперла номер и спустилась вниз, на террасу. Первое, что увидела, – удаляющийся от отеля «Инфинити» Ады Серафимовны Сикорской. Раздался троекратный прощальный гудок – видимо, она меня заметила в зеркало заднего вида, я в ответ помахала рукой. По необъяснимой причине из всего нашего семейства вдова профессора Сикорского была благосклонна только ко мне. С мамой свекровь Ваньки была осторожна, пугаясь ее реакции на нескромные шутки и громкий командный голос. С Семочкой – откровенно пренебрежительна. Заметно побаивалась деда Никодима, избегая с ним малейшего общения. Невестку терпела и даже, поздравляя молодых, смогла заставить себя прикоснуться к щеке Ваньки, заслужив одобрительный кивок сына. С приезжими же родственниками деда Никодима Ада Серафимовна знакомиться