В поисках меча Бога Индры. Книга вторая. Сеча за Бел Свет. Елена Александровна Асеева
сызнова подавшись улево, узрел близёхонько, васнь у нескольких саженях от собе, зачинавшуюся широку пропасть.
Неторопливо подъехав к округло-рванной с уступами и впадинами кромке обрыва, загнутой по коло и медленно обогнув её, повернули улево да тронулись по энтой стороне пропасти. Ярый свет, подымающийся из неё, лучисто освещал усё кругом. Вытянувши шею, мальчик глазел у саму ейну глубину, жёлаючи узреть таковую, но смог увидать лишь ту сторону провалу. Верней её каменисту стену, от которой отражались яркие рдяные языки плящущего у глубинах провалу пламени. Ащё маненько, напрягаючи очи, Борила вглядывалси у то пропасть, но Рам к ней не приближалси и двигалси быстрым шагом далече от её краю. Восклонившись, Борюша перьвёл взор и посотрел управо да при том чермном, ясном свете лицезрел стоящих у ряд иных полканов, сжимающих у руках большие, горящие светочи. Эвонтов ряд потомков Китовраса поместилси не токмо вдоль обрыва, он уходил прямой стёжкой упираясь в высящиеся гряды гор, иде мерцали, як тяперича смог приметить малец, веские костры, разведённые у небольших выемках, крепостной стены, града Таранца.
Глава пятая. Урвара града Таранца
До Таранца было ищё далече, вон восталси, возвышаясь каменной крепостной стеной, по праву руку от Борилки, а Рам подвозил мальца к стоящему упереди полкану, каковой увесь зрилси белым и не токась егойна шерсть на теле жеребца, но и кожа, и длинны волосья на голове усё, усё являло собой чарующую белоснежность. Энтот полкан гляделси туто-ва самым старчим, верно, находилси у главенстве ано над Рамой. Обряженный у ярко-жёлту рубаху, обшиту по вороту и подолу золотыми нитями, вон словно гутарил, своим обликом, о довольстве и пышности собственной жизти… о дарованной ему власти и ниспосланному богатству. По его высокому белому, морщинистому лбу пролегал не снурок, а пальца у два ширшиной златой обод. По коло огибаючи главу, он удерживал долги волосья от растрёпанности, а на его поверхности перьливались три редрых, ноли с четверть длани, яхонта, оные ащё величались лал-камни, полыхающие густо красным с фиолетовым оттенком светом, таким, каким сиял зачур на груди отрока. Полкан держал у руках тонкий посох, изжёлто-белый, будто увитый свёрху нежной, серебристой ветонькой, на которой трепетали искусно выточенные лоптастые листочки, с покоившимися на них капельками голубых, полупрозрачных камушков. У ентого полкана не имелось цепи, пояса, и оружия, як у других потомков Китовраса, судя по сему, вон не был воином. Испестрённый глубокими морщинами, таращившимися с под обода, лоб гутарил, шо белый ужо пожилой, начавший стареть полкан. У тех паутин-морщинок казалось уймища и окрестъ глаз, и бледно-розовых губ, они поместились у негось даже под его горбатым носом и там отвесно спускались, иссекая кожу, от ноздрей к устам. Тёмно-карие очи сотрели на прибывших вельми подозрительно, а губы узрев Раму и выглядывающего из-за евойной спины мальчишечку немедля изогнулись у презрительной