Судьбы Златы и Урсулы. Двенадцатая часть. Агата Богатая
что такая жизнь ему опротивела до тошноты. А работа курьером превращает его в д@ била, который только ест и спит. И от суталости даже не мечтает о чем-то великом.
Выйдя на улицу, Вася, по обыкновению, закурил перед тем, как завести свой кроссовер. На него вдруг упали белые пушистые облака и безмятежное небо.
А я ведь на море еще ни разу не был, подумал бывший муж Кристины и поглядывая на часы, решил, что время перед встречей с Семеном Ильичом еще есть, а значит можно спуститься к морю и хотя бы раз окунуться в эту чудесную воду.
Море, оно исправляет все. Как и горы, у подножия которого они раскинулись.
5. Зачем нужно плакать
Вася, искупавшись в море, почувстовал прилив сил. Он специально нашел такой пляж, где нет туристов и толкотни. И вдоволь наплавался в синих волнах. Хотя поднимался небольшой ветер, и становилось прохладно.
На берегу он еще несколько минут сидел на большом плоском камне, согреваясь в лучах солнца и размышляя о жизни. Вокруг никого, только, как обычно, мечутся суетливые птицы.
Вдруг он вспомнил рассказ Киры о том, как она тонула, а Егор ее не спас. И снова тоска взяла его за горло. И вина стала пробиваться где-то в груди, напоминая отцу о том, что нельзя продолжать жить, когда дочь умерла.
Вася старался отогнать от себя тревожные мысли, пробуя переключиться на что-то еще. Но сердцебиение его усилилось. Он пробовал себя успокоить, но не мог. И на ватных ногах дошел до машины. И стал одеваться, обтеревшись полотенцем, которое нашел в багажнике.
Семен Ильич принимал в одном из офисов торгового центра, поэтому любовник Ольги туда и отправился. Все еще думая о том, что психолог ему не поможет и что эта затея с сеансами глупая.
Семен Ильич встретил его радушно. И Васе даже на минуту показалось, что это его старый друг, который всегда выслушает и поддержит, даст ценный совет. Увы, таких друзей в его окружении не осталось.
Психолог поздоровался с Васей и задал первый вопрос – как вы? Отчего всегда позитивный бывший муж Кристины вдруг просто разрыдался, закрывая лицо руками и судорожно вздрагивая.
Семен Ильич подал ему салфетки, отчего Вася стал плакать еще сильнее, совершенно не понимая, что с ним происходит. И нисколько не стесняясь осуждения постороннего человека.
А ведь с детства ему внушили установку, что мужчины не плачут. Общество вообще повесило на сильный пол дюжину ярлыков, как будто мужчины не люди, а роботы.
Никогда Вася не испытывал такого удовольствия от обыкновенного акта избавленя от внутренней боли, который так боялся себе разрешить, следуя иррациональным установкам социума.
Он сморкался в салфетки смачно, потом пил из стакана прохладную воду, и снова вытирал обильно текущие рекой по его впалым щекам слезы, искренние слезы уставшего от трудностей и горя мужчины, который всю жизнь был всем должен.
И которого только обесценивали и использовали. Как всегда поступают с порядочными людьми, принимая их доброту и отзывчивость за слабость.
Потом психолог