Русское масонство. Символы, принципы и ритуалы тайного общества в эпоху Екатерины II и Александра I. А.Н. Пыпин
становилось сектой крайних мистиков и потому обскурантов. К этому извращению масонства присоединились, как утверждают, и иезуитские интриги. Мы видели, что иезуиты уже при первом появлении масонства на континенте, сумели попасть в него и захватить часть его в свои руки; барон Гунд также стоит к ним в известных отношениях. Орден действительно мог казаться для иезуитов удобным средством для различных целей: он мог доставлять многочисленные связи, с помощью которых можно было обделывать разные нужные дела; он мог приносить им и более обширную пользу, потому что масонство, с развитием его теософско-мистического вздора, могло успешно служить для помрачения голов, к которому они всегда стремились. Интриги иезуитов в этом смысле в особенности усилились при запрещении ордена (1773 г.): запрещение уничтожило его официальные формы, но, конечно, не уничтожило людей и их коренных стремлений; множество экс-иезуитов, явных и тайных, сохранили влиятельные положения, особенно придворные, при которых им было очень удобно работать втихомолку для возвращения прошедшего и для поддержания принципа.
Отчасти в связи с иезуитскими проделками стоит и необычайное развитие шарлатанства. Весьма крупными шарлатанами были уже и сами основатели тамплиерства или розенкрейцерства; но были люди, еще более нагло промышлявшие мнимой масонской мудростью или мистическими чудесами. Таковы были, например, знаменитый в свое время дармштат-ский обер-гофпредигер Штарк, изобретатель тамплиерского «клериката», или мнимой духовной отрасли этого масонского рыцарства; или пастор Роза, проповедовавший каббалистическую философию в Йенской ложе, которая приобрела этим большую славу. Таков был и известный в летописях масонства Джонсон (собственно, Беккер, или Лейкс), который выдавал себя за посланного от высших орденских властей Шотландии в Германию для преобразования масонства.
Ему удалось собрать с этой целью братьев «строгого наблюдения» на масонский конгресс в 1764 г. Здесь выбран был гроссмейстером герцог Фердинанд Брауншвейгский. Джонсон утверждал, что его преследует но пятам Фридрих Великий; поэтому на конгрессе он расставил братьев на стражу в полном тамплиерском вооружении, и, покамест эти патрули разъезжали, а остальные братья занялись пустыми церемониями, Джонсон сделался невидим – вместе с кассой ордена.
Против этого чуда были, однако, приняты меры: Джонсон был изловлен и посажен в Вартбург, потому, вероятно, что обманывал уж слишком крупных людей. Наконец, под фирмой масонства стали совершаться шарлатанства неслыханных дотоле размеров; орден становился гнездом самого наглого обмана и пошлого невежества. В нем пропадали последние искры его первоначального характера, и он все больше становился на дорогу мистического фанатизма, злобной вражды к просвещению и эксплуатации невежества и дурных страстей. В то же время, когда патер Гаснер, стоявший в ближайшем отношении к иезуитам, совершал свои чудесные исцеления, доходившие до настоящего скандала,