Белая эмиграция в Китае и Монголии. Группа авторов
Джаркент без боя и вступить в мой отряд…
Как я ни старался убедить атамана не верить Чанышеву, он оставался при своем мнении. Тогда я просил Александра Ильича для его личной безопасности переселиться в казармы, чтобы быть постоянно под охраной отряда. На это Александр Ильич мне ответил, что, живя в казармах, он будет слишком стеснять своим присутствием офицеров и казаков в их повседневной, и без того весьма неприглядной, жизни и он на это пойти не может.
Наконец, я просил его принять более строгие меры к его охране в его резиденции и рекомендовал, чтобы дежурный офицер обязательно обыскивал каждого посетителя, прежде чем допустить его к атаману. «Бог с вами, Анастасий Прокопиевич, как я могу подвергать такому унижению людей, идущих ко мне с чистым сердцем», – возразил мне Александр Ильич. Мои просьбы ни к чему не привели.
Капитан Шелестюк во время нашего разговора с атаманом молчал, но они часто переглядывались, и мои доводы вызывали у обоих одинаковые улыбки. Из этого я видел, что капитан Шелестюк посвящен во все решения атамана и вполне согласен с ними.
Атаман не сказал мне, кто его и как познакомил с Чанышевым, но позже мне говорили близкие к Александру Ильичу, что это знакомство произошло через игумена Иону. Сам отец Иона мне никогда ничего об этом не говорил.
Александр Ильич пригласил нас в столовую позавтракать. Я и там, в присутствии его супруги, пытался еще уговорить атамана быть сугубо осторожным с посетителями, подобными Чанышеву, но он безапелляционно ответил мне:
– Я никого и ничего не боюсь, мне еще в Оренбурге одна весьма известная гадалка предсказала все то, что произошло со мною за последующее время, и даже то, что я попаду в Китай, где буду случайно ранен, но поправлюсь и вернусь в Россию с большой славой. Я верю в ее предсказания…
После завтрака он пригласил меня поехать с ним в казармы и посмотреть, в каких условиях живут его соратники.
Мы поехали в его экипаже. От его квартиры до казарм нужно было проехать версты две по дороге, идущей пустырями вокруг городской стены. Я обратил на это внимание атамана и сказал:
– Если Вы часто здесь ездите, то большевики могут Вас убить без всякого для них риска одним выстрелом или даже камнем.
– Какой же Вы трус, Анастасий Прокопиевич, – смеясь, ответил атаман, – я каждый день один верхом езжу подышать свежим воздухом верст за десять от Суйдуна в сторону России и ничего не боюсь. Я верю в предсказания моей гадалки…
В казармах Александр Ильич познакомил меня со всеми офицерами отряда. Побывали мы с ним в нескольких землянках-квартирах семейных офицеров, и я пришел в ужас при мысли, как эти несчастные люди будут жить в таких условиях зимой, т. к. морозы в этом районе доходят до 20 и ниже градусов по Реомюру.
С тяжкими мыслями об атамане и его отряде я возвратился в тот же день домой и вечером рассказал С.В. Дуковичу о нужде отряда. Мы тут же решили устроить в банковском помещении благотворительный в пользу отряда бал. В ноябре месяце такой бал