Осколки моей души. Ася Лесная
лихорадочно блестели, дыхание участилось, кожаная обивка скрипела под его пальцами – он точно псих.
– Полгода, Кира! И с каждым днем все хуже.
– И что ты хочешь? – вновь прошептала я, вжимаясь в спинку дивана.
Он меня пугал. Пугал знакомой болью, знакомыми ощущениями и мыслями. Вот только моя боль несравнима с его.
– Я хочу тебя.
Горячие губы жадно впились в мои, от неожиданности, лишая всего воздуха. Крепкие пальцы зарылись в волосы, вторая рука обхватила талию. Я задохнулась от напора и замерла от страха и внезапности. Остолбенев, не заметила, как он стянул с меня куртку и майку и потянулся к ремню.
– Отпусти! – завопила я, упираясь в его грудь.
Ворон будто не слышал, продолжая стягивать с меня одежду и абсолютно игнорировать все удары и тычки. Я брыкалась, извивалась и даже несколько раз укусила его за плечо – все без толку. Он шарил руками по телу, не переставая целовать все, до чего дотягивался. Придавив меня к дивану, навис сверху и попытался вновь завладеть губами, пока я не укусила его до крови. Шумно дыша, он остановился и посмотрел в мои глаза, из которых лилась ненависть.
– Прости… – выдохнул, фокусируя взгляд. – Прости, я…
– Живо слезь с меня! – крикнула я, отпихивая его от себя.
Вскочив, быстро натянула штаны и куртку. Наклонившись к опешившему Ворону, достала из кармана ключ и, открыв дверь кабинета, вылетела из этого чертового места, которое успела проклясть не один раз. Охранник на выходе молча вернул мне мою связку, а вот за байком пришлось идти на площадь.
– Струсила, байкерша? – подшучивала толпа.
Матвей смотрел с сожалением, понимая, как важны для меня заезды, но я не собиралась ничего объяснять. Садясь и вставляя в зажигание ключ, видела, как в карету медиков помещают носилки с Глебом, пока его байк догорает возле обочины. Парня было жаль, а вот уродов на спортивных машинах хотелось облить бензином и также посмеяться, как они сейчас. Стояли, ублюдки, и скалились, довольно пересчитывая купюры в своих руках.
– Птенчик? – прозвучало сбоку.
Вздрогнув от неожиданности, даже не стала оборачиваться и резко сорвалась с места, не успев надеть шлем. Сзади послышался мат, а затем рев двигателей. Твою мать, вот только этого мне не хватало! Я выжимала сцепление, постепенно набирая скорость, но стоило влететь в поворот и выехать на проспект, что был перекрыт до четырех утра, как передо мной взревели шины тормозящего спорткара.
Сплюнув от досады, поморщилась от валящего из-под колес дыма. Дверь хлопнула и меня вздернули с сидения железными тисками.
– Кира! – неверяще выдохнул рыжий. – Так мне не соврали парни, сказав, что ты слетела с тормозов!
Вот теперь я на него посмотрела. Защитный комбез был спущен до бедер, обнажая крепкий торс, рыжая шевелюра встрепана, ноздри раздувались, а зеленые глаза чуть не выкатывались от удивления.