Полное собрание сочинений. Том 10. Март ~ июнь 1905. Владимир Ленин (Ульянов)
один от купцов тоже через выборщиков. На подобных же началах выбираются депутаты и от неземских губерний, – мы не воспроизводим всех этих нелепых канцелярско-полицейских учреждений. Для иллюстрации того, как предполагается организовать непрямые выборы, приведем лишь порядок выбора крестьянских депутатов в земских губерниях.
Каждая волость выбирает по 3 выборщика. Они собираются в уездном городе и под председательством предводителя дворянства (!) выбирают трех выборщиков второй степени. Эти выборщики собираются в губернском городе под председательством губернского предводителя дворянства и выбирают трех крестьянских депутатов исключительно из крестьян же. Выборы таким образом трехстепенные!
Недурно работает г. Булыгин. Недаром он получает царское жалованье. Его конституция, как видит читатель, есть сплошное издевательство над народным представительством. Самодержавная власть, как мы уже указали, ни в чем не ограничивается. Обе палаты носят характер исключительно совещательный, решает же всецело и исключительно царь. Это значит – поманить, но ничего не дать. Характер «представительства», во-первых, специально дворянский, помещичий. Дворяне имеют половину голосов по выборам в верхней палате, а в нижней около половины (в земских губерниях из 10 выборных от губерний 2 от дворян прямо и 3 от дворянских же в сущности земских собраний). Крестьяне до смешного оттерты от выборов. Трехстепенные выборы просеивают черный народ с сугубой тщательностью перед допуском его в Собрание.
Во-вторых, всего более обращает на себя внимание полное исключение рабочих. Все представительство этого бараньего парламента построено на сословном начале. «Сословия» рабочих нет, да и быть не может. Городские и купеческие выборы процеживают через разные разряды выборщиков исключительно промышленную и торговую буржуазию, причем крайне поучительно, что эта буржуазия сугубо оттирается на задний план даже по сравнению с дворянством. Царские слуги, как видно, не очень-то боятся помещичьего либерализма: они достаточно проницательны, чтобы за этим поверхностным либерализмом рассмотреть глубоко-консервативную социальную природу «дикого помещика».
Широкое ознакомление рабочих и крестьян с булыгинской конституцией чрезвычайно полезно. Едва ли можно нагляднее показать истинные стремления и классовую основу стоящей будто бы над классами царской власти. Едва ли можно представить себе лучший материал для предметных уроков о всеобщем, прямом и равном избирательном праве с тайным голосованием.
Интересно также сопоставить с этой помещичье-чиновничьей куцей «конституцией» последние известия о русских политических партиях. За исключением крайних партий, террористов и реакционеров, один английский корреспондент (который, очевидно, вращается в «обществе» и потому черного народа вроде рабочих не видит) насчитывает три партии: 1) консервативную или панславистскую («славянофильская» система: царю – силу власти, подданным – силу мнения, т. е.