Бег на вымирание. Полина Пожарская
что пьёт-то он и по её вине тоже: не поддержала, не поняла, не приголубила, когда надо было. Характеристика в случае чего у него была бы отменная, и Настя это знала. Да и сам он регулярно напоминал ей, «убогой», что, если что такое она выкинет, – до смерти забьёт или прирежет, и никакая полиция не спасёт, не успеет. На людях-то он вёл себя более или менее приемлемо, а дома превращался в жестокого тирана и деспота.
А она, Настя, влачила своё, уже беспросветное существование, с тем необъяснимым упорством, с которым комар садится на кожу раз за разом и, в конце концов, бывает убит… Она вставала в 5 часов утра, собирала своему мужу «тормозок», готовила завтрак, кормила собаку, выкидывала принесённых Муркой на порог мёртвых крыс и уходила на работу до 18 часов вечера. По возвращении же она обязана была купить продукты, приготовить ужин, постирать вещи, погладить и множество других незначительных, но сжирающих время дел. А времени на собственные нужды у неё оставалось так мало, что она только и успевала, что ноги да голову помыть, да и то не всегда. Денис говорил, со злобой выбивая из её рук пилочку для ногтей или лак: «Для кого прихорашиваешься, а? Хахаля, что ли нашла, убогая? А то смотри у меня, кровью умоешься!» Поэтому ногти были неухоженные, а волосы не докрашенные, очки – поломанные и с горем пополам подклеенные, а на ногах в сентябре – летние шлёпанцы с тёплыми носками. А на туфли она ещё не заработала, потому что две прошлые зарплаты ушли на оплату долгов. Муж брал в ближайших магазинах в долг продукты, но при этом совершенно не считался с их ценой и своими финансовыми возможностями. Так и жила эта семья, полностью потеряв надежду на светлое будущее и замкнувшись в своём потускневшем мирке. А у благотворителей или другого рода неравнодушных людей здесь власти не было, да и вообще их там не было. Да и куда им с таким тягаться: маленький город – это колыбель и могила для любой проблемы, ибо он её породил он её и скроет от чужих глаз (особенно власть имущих и нагоняй дающих). И в этом хаосе жизни так и мыкалась эта семейная лодка от одной скалы до другой скалы, от водоворота до водоворота…
Осенний день был самым обычным. В доме уже включили отопление, пара мух летала по кухне, вечно работающий при муже телевизор работал, а Настя только что сварила суп. Хороший такой рисовый суп на курином бульоне. Она часто покупала куриные спинки или кости по выходным дням, варила, ощипывала с них мясо и пускала всё в употребление: кости собаке, мясо и бульон – людям (в суп или кашу). А такое питание было очень даже не плохим, учитывая их экономические возможности. И Настенька, потрудившись на славу, налила первую тарелку супа мужу, он любил есть всё горячим, с пылу с жару.
С важным видом, взяв свою любимую ложку, Денис поелозил ею в тарелке. С задумчивым видом выловил кусочек куриного мяса и бросил его на пол.
– Хватит уже это дерьмо мне пихать. Сама его жри!
И выпучив свои бычьи, красные с похмелья глаза (а вчера была пятница, и он с друзьями основательно накатил), взял тарелку, встал и швырнул её об стену рядом с