Королевская кровь 12. Часть 2. Ирина Котова
взял прохладную ладонь волшебницы, всматриваясь в тусклую поверхность и вспоминая кабинет Луциуса Инландера. Закрыл глаза – перед внутренним зрением контур зеркала медленно налился светом, а когда открыл – увидел кабинет. Словно сквозь мутное стекло, искаженно и тускло, но увидел.
Виктория сжала его руку. А Люк выдохнул, чувствуя холодок в груди, и шагнул вперед.
Его ошпарило холодом. С одной стороны на своем, иномирянском, цедил что-то нервное застывший истуканом Ренх-сат, с другой сосредоточенно вдыхала и выдыхала Виктория – он чувствовал, как от нее идут волны чего-то уравновешивающего, стабилизирующего.
– Мы ведь не сюда должны были попасть? – спросила она ровно.
– Нет, – так же тихо, ощущая, как вибрирует под ногами дорожка, то сужаясь, то расширяясь, ответил Люк. – Мы должны были сразу выйти в кабинете.
Подпространство сминалось, ворочалось, искажалось, и сияющая дорожка была бледнее, чем обычно – но тонкой нитью соединялась с тусклым окошком впереди. Люк всмотрелся в него, притягивая его взглядом. Показалось, или оно стало ближе?
– Ну, – прошептал он, начиная уже подрагивать от холода, – вперед. Вперед!
И шагнул, гипнотизируя окошко взглядом. Шаг дался тяжело, словно рюкзак за спиной был набит не вещами, а кирпичами. Виктория выдохнула, делая шаг вправо – краем глаза герцог увидел, что дорожка становится уже, – и аккуратно взяла за руку Ренх-сата, отцепившись от Люка.
– Иначе мы не пройдем, – пояснила она. Она была уже совершенно белой – но глаза были сосредоточенными, и продолжали идти от нее мощные волны стабилизации.
Ренх-сат молчал, глядя вперед. На лице его выступили бисеринки пота.
Дармоншир кивнул, сделав второй шаг. Третий. Четвертый. Дорожка под ногами загуляла как струна, Виктория зашептала что-то уже отчетливо – но у Люка было четкое ощущение, что он держит путь силой своей воли, и, если сейчас потеряет концентрацию, все они свалятся в бездну, распылившись на осколки льда.
Из носа потекла кровь, полетела вниз, в тьму. Капля, другая, третья… и вдруг дорожка засияла ярче, дернулась, – и они все вывалились в королевском кабинете.
Люк поднялся на четвереньки, помотал головой, стуча зубами. Вывернутая рука, к которой был прикреплен наручник, ныла. Сам Ренх-сат, бледный в синеву, тер себя свободной рукой по лицу.
Дармоншир огляделся. Здесь было темно и пыльно, но все еще пахло вишневым табаком Луциуса Инландера – а снаружи выл ветер и грохотал гром. Леди Виктория, шатаясь, добралась до ближайшего кресла и рухнула в него. Порылась в сумке, выпила один тоник, другой.
– Уважаемые хранительницы, – позвала она скрипуче, словно через силу, – вы здесь?
Ей никто не ответил, и она с силой выдохнула.
– Кажется, я переоценила свои силы, герцог, – сказала она, с трудом выговаривая слова. – Тоники поддержат меня, но сейчас я точно не смогу двигаться за вами. Если только сюда не придут хозяйки этого места.
– Да я