Поворот в пустоту. Владимир Колычев
руки сильные, справиться с таким детиной нет никаких шансов. И дверь закрывать уже поздно. Мордоворот протянул руку, но Агата вовремя сдала назад.
– Эй, крошка, ты куда?
Агата мотнула головой. Она сама понимала, что ей не уйти от бандита. В ванной закрыться? Так этот подонок выломает дверь. Может, на балкон выскочить? И кричать, кричать!
Но до балкона еще нужно было добежать, а тапочка слетела с ноги, Агата споткнулась, парень нагнал ее, схватил за руку, швырнул на диван. А она в халате поверх ночнушки. Халат распоясался, комбинация короткая, еще и лиф там совершенно прозрачный, грудь как будто обнажена. Агата видела, как у бандита вспыхнули глаза.
Бандит схватил ее за плечи и прижал к спинке дивана.
– И где таких красивых берут? – осклабился он.
Увы, но Агата знала, с кем имела дело, и не строила иллюзий. У Севастьяна снова война, не успел отбиться от одних бандитов, как налетели другие. И все потому, что Севастьян и сам бандит. Причем самый главный. Правда, не все это признают, отсюда и эти бесконечные войны. Жертвой одной из них она уже, считай, стала. Возможно, это последняя война. Для нее.
– Валидол, вяжи ее! – В комнату входил еще один здоровяк с такой же противной рожей.
– Да это мы всегда успеем!
Сильные руки уложили Агату на спину, она дернулась, пытаясь вырваться, но бандит навалился на нее, раздвигая ноги. От него невыносимо воняло гнилой капустой, запах тухлых яиц изо рта бил в нос, вызывая рвоту. Агата могла задохнуться от этого смрада, но пугало ее совсем не это.
– Валидол, ты чего? – возмутился его дружок.
– Занимай очередь, Хан!
Одной рукой мордоворот закрывал Агате рот, а другой расстегивал пояс на своих джинсах. Но так и не распоясался. В дом кто-то вошел, что-то звонко стукнуло, стоявший посреди комнаты бандит вскрикнул и стал падать. Насильник вскочил, отталкиваясь от Агаты, но Севастьян выстрелил и в него. Никогда еще Агата не видела таких страшных глаз. Севастьян не просто смотрел, он, казалось, убивал взглядом. Не будь у него пистолета, несостоявшийся насильник все равно бы замертво рухнул на пол.
В Агату Севастьян стрелять не стал. Он опустил пистолет, когда она в бессильном гневе ударила его кулаком по плечу. И забилась в истерике.
– Да что же это такое!
Агата уже сто раз пожалела, что связалась с бандитом. И даже проклинала себя за то, что влюбилась в Севастьяна. Но разлюбить его она уже не могла, а бросить тем более.
– Все хорошо, родная! Все хорошо!
– Что хорошо? Он чуть не изнасиловал меня!
– Собирайся, ты едешь в Москву!
– Что?! – опешила она.
– В Москву! – Он смотрел прямо в ее глаза. Смотрел влюбленно, но не терпящим возражений взглядом.
Агата уже привыкла ему повиноваться.
– Сама?
– Сама.
– А ты?
– Я обязательно за тобой приеду!
– И что я буду делать в Москве?
– Ждать меня… В нашей квартире.
– У