Любовь и смерть всегда вдвоем. Наталья Андреева
сожалению, я их не сохранила. Удалила, когда переехала сюда. Не хотела вспоминать о прошлом.
– Тогда как доказать, что вашему мужу кто-то угрожал? И потом: сами себе вы можете послать письмо по электронной почте?
– Могу. Теоретически. Но… зачем?
– Главное, что вы это можете. Поэтому преследования, как вы говорите…? Ромео? Вполне могут оказаться выдумкой. Пустышкой, как и весь этот ваш виртуальный мир. Сплошные придумки. И как нам ловить этих ваших виртуальных маньяков, если они и в самом деле существуют?
– Учитесь. Ловите за виртуальную руку. А на кнопку не надо так сильно давить, Стас.
Люба взяла его руку, положила ее на мышку и накрыла своей ладонью. Мизинец на мизинце, указательный палец на указательном, большой на большом. Чуть-чуть надавила на кончик указательного пальца Стаса, клацнула кнопка, открылась игра.
– Это не курок «макарова», – с улыбкой сказала она. – Нежно.
Снова щелкнула кнопка. Его рука сделалась горячей и влажной. Люба снова слегка надавила на ноготь мужского пальца подушечкой своего:
– А теперь два раза. Очень быстро. Щелк-щелк. Расслабь кисть. Что она у тебя как деревянная?
Ее шею что-то приятно щекотало. Волосы, мягкие светлые волосы. Торчащий вихор на макушке у Стаса был аккурат под Любиным подбородком. Она почувствовала запах детского мыла, хотя кто сейчас моет им голову, когда полно всяких шампуней? Это галлюцинация, запретный запах из самых глубин ее памяти. Тот самый, замыкающий цепочку ассоциаций: мужчина, муж, поцелуи в темноте, сначала торопливые, потом глубокие, до обморока, и пьянящее ощущение счастья, яркий свет по утрам не режет глаза, а вызывает желание петь. А в ванной комнате пахнет детским мылом. Врач в женской консультации отрывает взгляд от монитора и смотрит на Любу с улыбкой. В животе бьется еще один пульс…
Щелк-щелк…
– Я, пожалуй, пойду, – Стас кашлянул, пытаясь вернуть прежний тембр внезапно севшему голосу.
– Да-да, – Люба отстранилась и убрала свою руку.
Он по-прежнему сидел, словно приклеенный, перед монитором. Рука так и лежала на мышке.
– Идите, капитан Самохвалов, – официально сказала она.
Он торопливо поднялся. Она не успела отойти и невольно оказалась в его объятиях. Какое-то время они стояли, словно оглушенные, потом он опустил руки, отошел на шаг и пробормотал:
– Извините.
– Ничего, – смутилась она.
– Так я могу продолжать свое расследование?
– Да, конечно. И вы меня тоже извините. Я немного не в себе после смерти мужа.
– Понимаю. До свидания.
Наваждение прошло. Детским мылом больше не пахло.
Захлопнув за ним дверь, Люба вернулась в комнату, села за компьютер и, вспомнив «урок компьютерной грамотности», громко рассмеялась. Впервые за последние полтора месяца. Вспомнила, как прижалась к молодому, привлекательному (Апельсинчик была права) мужчине, манипулировала его рукой, предлагая расслабиться. Люська бы подругой гордилась! Пожалуй, никому еще не приходило в голову соблазнить мужчину при помощи компьютера!
«Ничего