Ты должна была знать. Джин Ханфф Корелиц
далек от этого элитного пентхауса. И все ради того, чтобы дарить заботу и даже нежность детям Джонаса и Сьюки Спенсеров в этом невероятно дорогом городе. Видимо, женщина улучила редкую свободную минуту, когда квартира битком набита гостями, а хозяев нет дома, и предалась горю матери, разлученной с детьми.
Грейс попятилась, надеясь, что сизаль под ногами не будет шуршать. К счастью, ей удалось не наделать шума. Грейс сделала еще один робкий шаг назад, потом повернулась и вернулась туда, откуда пришла.
Пройдя через «магическую» дверь, Грейс почувствовала, как завибрировала вечерняя сумочка, которую она сжимала в руке. Грейс достала мобильный телефон и увидела, что пришла эсэмэска от Джонатана. Действительно, на аукцион муж так и не приехал – впрочем, об этом Грейс уже было известно. Однако Джонатан преподнес жене сюрприз – оказалось, на какой-то части аукциона он все-таки присутствовал. «Извини, что опоздал, задержался из-за шивы, – писал Джонатан. – Пришлось быстро уехать – вызвали в больницу, п-ту стало хуже, постараюсь вернуться домой пораньше. Прости, прости, прости».
«П-там» Джонатана постоянно становилось хуже. Иногда этот факт подтверждал онкологический диагноз, иногда становился препятствием на ровном до этого пути к излечению, иногда состояние резко становилось критическим. Джонатану постоянно звонили матери, чьи смышленые и развитые пятилетние дети буквально в одну секунду превращались в больных, и над их головами словно завис нож гильотины, явившийся в воздухе, точно колесо в видении пророка Иезекииля. Родителей всегда доводило до исступления собственное бессилие, все они были на грани. Джонатана и били, и рыдали у него на груди, и пытались уговорить на что-то дикое. Матери тайком исповедовались ему, открывая свои самые тщательно хранимые секреты. «Я ходил к проститутке. Может, он из-за этого заболел?». «Я тайком курю, уже четыре года. Даже во время беременности не могла удержаться. Вдруг причина в моей привычке?». Джонатан каждый день имел дело с такими «рабочими моментами». Каждый кризис нес угрозу жизни пациента или менял ее до неузнаваемости, у всех до единого были серьезные последствия. Даже Грейс, которой неоднократно случалось выяснять, что проблема клиента не так безобидна, как казалось на первый взгляд, с трудом могла представить, с чем приходится постоянно сталкиваться мужу.
«Я тебя не видела», – тут же набрала Грейс ответ. За все годы эсэмэски мужу она навострилась строчить с невероятной скоростью.
«Махал руками, как мельница!» – принялся оправдываться Джонатан.
Грейс вздохнула. Нет смысла предъявлять мужу претензии. По крайней мере, он сдержал обещание и приехал.
«Ладно, увидимся дома, – напечатала Грейс. – Целую». Джонатан прислал ответный поцелуй. Так они всегда прощались – во всяком случае, во время электронной переписки.
Когда из туалета для гостей вышла Дженнифер Хартман, Грейс вежливо ей кивнула и зашла внутрь. Там сверкала