Последыш. Андрей Соколов
это непонятно что. Разобравшись, я не стал мучиться, а, подняв руки, сначала освободил голову. Кайф. Я вдохнул полной грудью. Появился свет. Свет лился от звезд и луны. Он проникал сквозь стекло двери багажника, позволяя мне разглядеть мое завернутое ватным одеялом тело. Вновь скрежет. Я потянулся к выключателю, расположенному на потолке в багажном отделении. Но уже коснувшись его, замер. Замер от воспоминания и последующей за ним простой мысли. Я вспомнил, как, выстрелив в голову Владимира, отправил его в глухой нокаут. А что, если лысый не стал заморачиваться, а упаковал в машине всех троих. И это не Жора, а Владимир со своей звериной пастью сейчас рядом скрежещет зубами, пытаясь прийти в себя. От этой мысленной картины меня, несмотря на духоту, явственно обдало холодом. Фу-ух. Была не была. Я нажал на выключатель.
Первое, что я увидел, когда зажегся свет, это торчавшую над спинкой сиденья и упирающуюся в боковое стекло багажного отделения «Пилота» ногу. Обутую в серую кроссовку сорок пятого размера. Размер я знал точно. Так как нога принадлежала моему другу Жоре. Я к этому времени ожившими руками выдернул из-под себя край одеяла и, наконец, сдернул его со своего тела, сделав шаг к своему освобождению. Затем, взявшись за ближайший подголовник, подтянулся и, превозмогая боль в спине, уселся, заглядывая в салон автомобиля. На передних сиденьях вроде пусто. Зубастого нет.
Я немного расслабился. Перевел взгляд. Н-да. Мне еще, оказывается, повезло. В отличие от Жоры. Его упаковали небрежно. Он был засунут левым боком, головой вниз на пол за водительское сиденье. Одна нога – согнутая на сиденье. Вторая, задравшись, торчит над спинкой. Правая рука закинута за голову, и скрюченные пальцы, упираясь ногтями, разжимались и сжимались, скрежеща о пластиковую обшивку двери. Друг, даже находясь без сознания, таким образом пытался выбраться из того положения, в котором оказался. Жора издал всхлип, перешедший в тяжелый стон. Тело его едва заметно дернулось, ногти выдали очередной скрежет по обшивке. «Сейчас, друг, потерпи», – пробормотал я себе под нос.
Передвинувшись, первым делом выдернул мешавший согнуться его ноге подголовник и как мог сдвинул ее вниз. Потом, кряхтя, дотянулся до замка двери. Открыл и, стараясь не ухудшить положение Жоры, перевалившись в салон, выполз из автомобиля наружу. Постанывая, встал сначала на четвереньки, потом развернулся и, опираясь рукой на заднее колесо, медленно распрямился во весь рост. Тут уже не мешкая, но по-прежнему используя автомобиль как опору, побрел вокруг багажника к противоположной задней двери салона. Дойдя и распахнув дверь, я взял Жору за вывалившуюся наружу правую руку и потянул, пытаясь вытащить его из-под водительского сиденья. Ага. Кто-нибудь пробовал тащить бесчувственного застрявшего, весом в сто тридцать килограмм, человека. Я до этого времени ни разу. Жора на каждый мой рывок отвечал стоном. Моя спина – пульсацией боли. Но дело потихоньку шло. Сначала получилось вытащить в проем двери его голову и плечо, а потом, взяв уже за обе руки, я, по-прежнему используя болезненную