Дворянство. Том 2. Дмитрий Лим
за старую дружбу. Может…
«От диких есть лекарство? – я повернулся в сторону дверного проёма, где сидел кот и наблюдал за мной. – Можно его вылечить?»
«Не неси чепуху, – тут же отозвался Кактус, демонстрируя свою лапу с когтями. – Лекарство одно – смерть».
– Ты сможешь приехать? – тут же заговорил Вадим, но вполне себе своим голосом и без рыков. Приноровился, что ли? – Я у бабушки ещё живу… нам бы повидаться, может, ты сможешь меня понять…
– Что именно понять? – спросил я, когда пауза затянулась.
– Меня. Нового меня и мою болезнь. Сложно объяснить…
Ответа он не дождался. Пробормотал, опять же, со странным рыком: «Жду тебя», и повесил трубку.
Я смотрел на кота, он смотрел на моё изумлённое лицо. Искра, буря, безумие и полная тишина, которую Кактус первым и нарушил.
– Значит так, Ярослав, – он вернулся в комнату, запрыгнул на кровать и почесал себя за ухом. – Собирайся, приводи себя в порядок и выезжаем. Но вдвоём, понял меня?
– Почему вдвоём? – уточнил я у него.
– Я, по крайней мере, смогу определить, когда у него окончательно под воздействием изменений сорвёт крышу. Его рыки слышал? – в ответ я лишь кивнул. – Умничка. Вот это и есть борьба его организма. Он и так, если я всё правильно услышал, еле-еле контролирует речевой поток. Увы, разумных диких до него я ещё не встречал. Точнее, диких, способных сохранить человечность. Но как показывает практика и если судить по услышанному, он ещё борется.
– Что ты предлагаешь сделать? – тяжело вздохнул я, принимая его слова.
– Убить, – махнул из стороны в сторону хвостом Кактус. – Перед этим можно втереться в доверие, что ты ему поможешь, что ты его понимаешь. Смекаешь?
Меня искренне возмутила его фраза «втереться в доверие». Я ещё нож в спину лучшего друга не… вставлял.
– Лучший друг – лучшему другу рознь. Я вообще не понимаю, как ты можешь так спокойно его жалеть, после всего того, что он сделал. Тебе напомнить твою сестру? – продолжил настаивать на своём кот. – Или, может, ты забыл, что случилось в твоём институте?
– Не стоит, – отмахнулся я, глазами выискивая джинсы и футболку. – Надо будет… сразу убью. А так, я бы хотел с ним поговорить. Возможно, понять.
– Но зачем?! – глаза Кактуса расширились до неузнаваемости. – О чём с ним говорить? Он сам тебя зовёт, и явно не для помощи и пожрать хочется, ибо бабку и папашку он уже загрыз в приступе голода.
– А может, и нет! – воскликнул я. – Может, он действительно борется и сможет побороть свои изменения.
– Ага. Станет мутантом и будет бороться с другими дикими, – искренне засмеялся кот. – А нет, ещё лучше! Он создаст реабилитационный центр для диких. Только вслушайся в эту чепуху! Ярослав, он… он мёртв для тебя как друг. Пойми ты это! С момента его становления диким он больше не тот, кем ты его знал. И чем раньше ты это поймёшь до нашей поездки, тем больше шансов, что это ты его убьёшь, а не он тебя.
Да я и сам понимал всё это. Но золотое правило… точнее, всем известная фраза: «Надежда умирает последней»