Кости. Сказки навьего леса. Мию Логинова
тебя, ирода окаянного, после отравы человеческой? Кто разумом наделил и магией?
– Ты, матушка, – прошипел кот, не смея вывернуться из захвата. Коготь яговский был смертельно опасен. Всего лишь один махонький порез, одна капелька крови – и не лежать ему на лежаночке, да не радоваться солнышку
– То-то, – она медленно отвела ладонь, – не забывай об этом.
В кухне вновь стало светло и солнечно. Постучав по столу, Ладомила скомандовала:
– Бульон с лапшой, будь добра, и кофе.
Тут же на столе, рядом с чайничком, материализовалась тарелка с наваристым супчиком и ароматный кофе.
Яга неспешно села за стол и обвела задумчивым взглядом помощников.
– Что ж, услышала я достаточно и повторю, для особо одарённых, раз с первого раза не поняли – всему своё время! То, что женщины нашего рода связаны с лесом, – старо и незыблемо, как мир. То, что древние семьи прокляты, каждый по-своему, – так же. Ничего не происходит просто так, старший Кощей знает это и сделал всё, чтобы Ядвига вернулась в Могилёв-Кощеев. Пусть и пришлось нарушить ему старую клятву – не приближаться к моей Настасье.
– Неужто Настенька ничего не почуяла? – выдохнул ворон.
– Как же, – хмыкнула Яга, – ещё как почуяла, одним местом так точно. Прокляты наши семьи и благословлены одновременно невозможной тягой этой…
Ладомила ненадолго смолкла, о чём-то сосредоточенно думая, затем, словно говорила сама с собой, пробормотала:
– Вовремя я дочь отлучила от места силы, опустошила под ноль, но зато сберегла. Пустая девка для магии, комар носа не подточит, зато Ядке всё сторицей передалось, нерастраченное матерью, несмотря на отца-человека, а я уж было понадеялась… И узнал же, костлявый! Вон как завернул, шашни завёл, да Настасья и не смогла бы отказать, древнее это, выше её воли.
– Проклятие… – повторил Васиссуарий. – Чёрт бы побрал ваше проклятие!
Яга стрельнула в его сторону колючим взглядом, но промолчала.
Когда-то и ей, молодой да зелёной, это «универсальное объяснение» казалось шитым белыми нитками. И оно же стало главной причиной, почему, как только к собственной дочери потянулись звери, провожая в зоопарке мудрым взглядом, да травы начали клонить стебли к ногам, сотворила она запрещённое, чёрное заклинание, обрекшее её саму на страшные увечья, видимые лишь в мире Нави. Вот так, в одночасье, превратилась она из хранительницы рода в гнусную, зловредную старуху, ведьму лесную, мерзкую и противную.
«Думала, всё просчитала, уберегла. Ан нет».
Что ж… Возможно, и правы звери. Чем дольше тянуть, тем больше недомолвки и отговорки будут вызывать у внучки досаду и раздражение.
Словно прочитав мысли Яги, ворон вкрадчиво заклекотал, словно бы и ни к кому конкретно не обращаясь:
– В маленьких городах полно разных странностей, но Могилёв-Кощеев не просто заурядный городишко с причудами. У него есть отличительная черта: из всех прочих можно уехать навсегда и больше не возвращаться, но только наш тянет к себе назад.
Баба-яга тяжело вздохнула.
– Не