Любовь нельзя убить. Александр Кваченюк-Борецкий
когда они были в доме совсем одни, Клим предложил:
– А, пошли на сеновал!
Иринка хитро посмотрела на него.
– А денег сколько заплатишь?
– Денег? – растерялся Клим. – Да, нет у меня никаких денег! Сама знаешь…
Иринка ехидно усмехнулась:
– Вот когда будут, тогда я и подумаю насчет сеновала!
Но Клим был упрямый хлопец. Если, что в голову себе втемяшит, так уж клещами эту его затею потом оттуда не вытащишь. Лукерья Захаровна, когда на работу по утру уходила, то малость деньжат ему оставляла. Хлеба прикупить или еще чего там. Сдача с тех денег мизерная оставалась, и Устюжанина возвращать ее никогда не требовала. Потихоньку, полегоньку Клим прикопил деньжат. Сумма получилась не ахти какая, но этого показалось ему достаточным, чтобы возобновить с Иринкой их прошлый разговор насчет сеновала.
Иринка не сразу, но, все ж таки, уступила Климу. Но с одной оговоркой: к ней не приставать. Иначе, она мамке своей и Лукерье Захаровне все расскажет. Клим пообещал, что не станет ее трогать ни при каких обстоятельствах.
– Ладно! Тогда пошли! – согласилась Иринка и взяла деньги.
Но когда они зашли в сарай и плюхнулись в сено, Клим спросил:
– А сколько тебе нужно денег, чтобы ты потрогать себя разрешила?
Иринка вначале сильно смутилась, а потом подумала и сказала.
– Много! Очень много!
– Ну, хорошо! – сказал Клим. – Я согласен тебе их дать! Только, когда вырасту и пойду работать…
Иринка округлив глаза, с удивлением посмотрела на него.
– Я – не банк и кредитов не выдаю! И, к тому же… Где – гарантия, что ты действительно вернешь мне потом деньги? А – вдруг, ты уедешь из села, и мы больше никогда не увидимся?
– Увидимся! – уверенно возразил ей Клим. – Чует мое сердце, что увидимся! Так, что зря не паникуй!
– А я и не пани…
Но Клим, не дав ей рта раскрыть, вдруг обнял ее и поцеловал взасос. Иринка вначале опешила. Но, когда ощутила его руку на том месте, где ей недозволенно было быть, дико завизжала.
– Закрой рот дура! Иначе, все село сюда сбежится! Тебе же потом хуже будет! Насмерть засмеют…
Наверно, испугавшись огласки, та сразу притихла. А Клим, воспользовавшись этим, начал стягивать с нее одежонку. Иринка вначале изо всех сил противилась ему. Но Клим был гораздо сильнее.
– Уймись! Уймись, говорю! – как змей подколодный, шипел он ей прямо в самое ухо.
Но Иринка не выдержала и от отчаяния взвизгнула вновь.
Неожиданно дверь в сарай отворилась, и в ее проеме показался… Фрол!
– Кто – здесь? – сердито спросил он, напряженно вглядываясь во тьму.
Зарывшись с головой в сено, Клим и Иринка сразу затихли, чтобы нечаянно ни чем не выдать себя.
– Клим! Это – ты? Выходи! Я знаю, что ты – здесь!
Прошло какое-то время прежде, чем сено зашуршало и в сумрачной глубине обозначился силуэт.
– Ты –