Трещины и гвозди. Элин Альто
тревожные мысли:
– Повар?
– Нет, крошка, я теперь буду работать за барной стойкой! – Аманда игриво подмигивает, ерзая на месте. В тридцать пять лет в ней иногда бывало больше ребячества, чем в Адри в ее семнадцать, но только когда тягучая, вязкая депрессия отходила в сторону, давая глотнуть свежего воздуха. В такие моменты взгляд Аманды точно оживал, а рядом с ней становилось светлее.
Адрия пытается улыбнуться, с трудом понимая, как выразить искреннюю радость за человека, который тебе не безразличен. Аманда заслуживает большего, чем сальный передник официантки, чем этот старый дом, полупустые полки и вечно недовольный брат, половина встреч с которым рискует окончиться дракой.
Собирая слова вместе, как пазл, Адрия выдает взволнованно и немного растерянно:
– Это круто, ты молодец!
Аманда, не ожидая от племянницы особых реакций, активно кивает, расточая свою радость в воздухе.
– Мы обязаны это дело отметить. Собирайся, крошка, хватит киснуть перед теликом, – тетя пихает ее под бок, и Адри улыбается, заставляя себя поверить, что улыбка не выглядит странной и натянутой. У нее нет ни малейшего желания ни выбираться в город, ни отправляться завтра в школу после стычки с Лайлом в пятницу, зато есть план, как этого избежать. Но Аманда делает для нее слишком многое, чтобы неблагодарно оставить тетю в этой радости одну.
А еще она не дает и открыть рта, настаивая:
– Ну же, иначе ты тут стухнешь когда-нибудь!
Адрии приходится сдаться. Но прежде чем она успевает на выдохе произнести «хорошо», Аманда раскрывает свои объятия, кратко прижимает племянницу к себе, а после вскакивает с дивана и уносится на второй этаж, выкрикивая вслед:
– У тебя пять минут!
Адри, смущенная и немного ошарашенная такой внезапной сменой обстоятельств, с неохотой щелкает по пульту, и телевизор, спутник ее двух последних дней, наконец замолкает. В оглушающей тишине сразу же оживают навязчивые мысли. Адрия убеждает себя, что выбраться из дома придется. Прогулка по городу – то, что в принципе не приносит ей особого удовольствия. Не в этом городе, не в этой жизни. Но Адрия поднимается, чтобы собраться и сделать хоть что-то приятное тете в обмен на ту редкую, уникальную заботу, которую она не привыкла получать от других.
Под яркими лампами ресторанчика на центральной улице Адри чувствует себя неуютно. В их семье не принято расхаживать по подобным местам, в последний раз в приличном заведении она оказывалась лет в тринадцать в компании матери и очередного Джека, Джорджа или Курта, который хотел произвести на Дебру хорошее впечатление. Вполне возможно, что это был тот самый Джек, Джордж или Курт, который впоследствии заявил на мать в полицию.
Аманда рассказывает о своей работе, пока Адри старается заинтересованно кивать и не слишком заинтересованно копается в своей тарелке. По ее мнению, лучше бы они с тетей заказали пиццу и остались дома смотреть телевизор и обсуждать очередную дурацкую передачу, чем сидели бы здесь под скучающими взорами