Многовластие. Виталий Иванов
партийной ячейки были крайне раздосадованы отменой демонстрации. Секретарю партячейки Уличанскому стоило немалого труда убедить своих партийцев в вынужденном характере откладывания начала шествия.
– Товарищи, – говорил он партийцам, когда те собрались обсудить эту новость, – вы должны понять, что это ультимативное требование к нашей партии Съезда Советов.
– Чем же объяснили делегаты свое требование?
– Тем, что это может привести к вооруженным столкновениям с нашими противниками. В результате погибнет дело революции.
– Мы же готовились. И морально, и технически.
– Ничего, – успокаивал Председатель. – Принято решение провести демонстрацию под лозунгами самого Съезда восемнадцатого июня в воскресенье.
Такое перемещение даты вызвало положительный отклик. Рабочие привыкли проводить время на улицах, участвовать в демонстрациях и различных акциях в этом бурном году.
– В выходной очень удобно. Не надо останавливать производство, – говорили партийцы. – Только что с лозунгами?
– Не волнуйтесь, лозунги оставим старые. Пусть вразрез с другими социалистами. Но за нами решающая сила!
С утра Невский был заполнен людьми. По призыву социалистических партий на предприятиях, во дворах казарм, а иногда в переулках и тупиках, группами собирались участники демонстраций. Они разворачивали свои, заранее принесенные активистами знамена и транспаранты, и колоннами вливались в общий поток. Крупные предприятия и партии часто шли под музыку своих духовых оркестров.
Шествие открывали видные представители Съезда Советов. Шли колонны меньшевиков, эсеров. Ярко выделялись своей организованностью заводские колонны, руководимые большей частью большевиками. Особенно выделялись одетые в белые халаты женщины, медперсонал больниц и госпиталей. Задорные революционные песни летали над площадями, создавая особое, восторженное настроение. На время забывались пустые прилавки, полупустые желудки, недовольные домашней скудостью дети.
Виктор Андреевич, не причислявший себя ни к каким партиям, вышел на Невский вместе со своей женой Антониной Ивановной, чтобы посмотреть на шествие. Он часто наклонялся к жене, высказывая свои соображения.
– Я вижу сплошь транспаранты большевистской фракции Совета, – говорил он. – Вот опять: «Долой десять министров-капиталистов!», «Власть Совету рабочих и солдатских депутатов!», «Долой империалистическую войну!», и другие.
– А я вижу, что в демонстрации принимают участие и средние слои населения. Может быть, их не много, но они есть, – заметила Антонина. – Ну, а этих ребят узнаешь?
Она радостно замахала Алексею и Елене. Те, увидев родителей Алексея, запрыгали в ответ, замахали руками, заулыбались.
– Ой, привет! И вы вышли на улицу. Мы скоро придем, – донеслось до них.
Среди манифестантов, проходивших по булыжной мостовой под палящим июньским солнцем, можно было заметить людей в модных котелках и шляпах. Ораторы выкрикивали лозунги, а толпа