Издержки дипломатии. Дарья Кузнецова
коллег я не собираюсь. К счастью, он и сам прекрасно всё это понимает и не настаивает на большем. Как бы нам обоим этого большего ни хотелось. Так достаточно подробно?
– Он не всегда будет командиром «Байталы», – заметила она.
– Но и в этом случае он останется твоим сыном, – возразила я. – И раз уж у нас тут такой откровенный разговор… Если у тебя всё получится, и ты сумеешь стать новой Великой Матерью Кулаб-тана, наши с Шадом отношения станут невозможны даже в их нынешнем виде. Его положение не допустит связи с иностранным дипломатом, остальные шайтары такого не простят. Да и моё начальство подобного не оценит и никогда не поверит, что всё это – результат подросткового эмоционального бунта, а не измена. Шаду лучше найти какую-то подходящую шайтару, по твоему или его собственному выбору. Но он не послушал в этом вопросе тебя, не послушает и меня.
– А ты сама не можешь его бросить, потому что?.. – прежним ровным тоном спросила она.
– Потому что Шад очень упрямый, настойчивый и прекрасно знает о моих к нему чувствах. Я несколько раз заговаривала с ним о том, что нам лучше расстаться, но… – Я запнулась, пытаясь сформулировать мысль так, чтобы это можно было сказать шайтаре.
У Шада имелся прекрасный и действенный способ заставить меня сменить тему. Я не могла не отвечать на его поцелуи, это было сильнее меня. Не отвечать на поцелуи, не поддаваться на провокации, настоять на своём… Если бы я могла, давно бы уже сделала! Но расставаться с ним следовало ещё пятнадцать лет назад, когда для нас обоих это был способ пощекотать нервы и получить удовольствие от близости. Когда нам было пронзительно хорошо вместе, но это «хорошо» ещё не проросло корнями в сердце настолько глубоко, что уже не вырвешь.
Как можно бросить того, кого уже давно ощущаешь частью себя?
Но рассказывать всё это Шаисте я не собиралась. Мы с ней временные союзники, и только.
– Но он только отмахивается, – продолжила я. – Моей настойчивости против его упрямства недостаточно. Да и… – я опять запнулась, но только махнула рукой и закончила скомканно: – В общем, для прекращения этих отношений нужна сознательная воля обоих участников, моей не хватает. Предваряя твой следующий и самый важный вопрос, я понятия не имею, как выйти из этой ситуации без потерь. И если ты сумеешь что-нибудь придумать, буду благодарна.
Несколько секунд Шаиста задумчиво разглядывала меня. Светло-карие, скорее даже жёлтые глаза её оставались непроницаемыми, и это озадачивало. Я ждала как минимум неудовольствия или хоть каких-то претензий, но их не было. Шайтара как будто всё для себя решила ещё до начала разговора и спрашивала только для порядка.
С другой стороны, у неё было полгода для принятия решения.
– Шад хранит тебе верность, – рассеянно заговорила она наконец. – Он холост, для всех – у него нет постоянной женщины, но он отвечает отказом всем, кто предлагает любые отношения, даже на одну ночь. Из-за этого у него порой возникают проблемы с подчинёнными, потому что ходят плохие слухи. Именно