Завтра не наступит. Елена Моисеева
будет это более или менее болезненно. Но сейчас я ничего не могла поделать, эмоции хлестали через край.
Я легла на кровать и уставилась в потолок. Антону не нужно было приглашение для того, чтобы понять, что я сдалась.
Несмотря ни на что Антон оказался нежным любовником, конечно, он не разбудил во мне ответную страсть, но и сказать, что мне было неприятно я не могу. Он опытный мужчина и конечно же мое тело ответило на его ласки.
Проснулась я в двенадцать часов дня от пристального взгляда. Антон лежал рядом и смотрел на меня с таким обожанием, что аж дух захватывало, на лице играла улыбка. Если бы не обстоятельства нашей свадьбы, да и знакомства в целом, я бы поверила в этот взгляд.
– С добрым утром, любимая, – ласково произнес он.
Я смущенно улыбнулась и попыталась накрыться одеялом.
– Нет, не надо, – не дал мне этого сделать Антон.
Ну что ж, все барьеры рухнули, и он теперь мой муж. Я тихо вздохнула.
– Скажи мне, – начал он, все еще смотря на меня, – Теперь ты не жалеешь, что вышла за меня?
Боже, какое самодовольство иногда проявляют мужчины!
– Если ты думаешь, что одна ночь смогла стереть твой гнусный шантаж, то ты ошибаешься, – ответила я. Я не собиралась давать ему надежды и поднимать ветвь мира, которую он только что бросил мне своими шуточными словами.
– Что-то я не заметил этого, сегодня ночью, когда ты стонала подо мной, – бросил мне он.
– Да, Антон, – сказала я ему, серьезно глядя в глаза, – Любовником ты оказался хорошим, если я вообще могу судить об этом, имея мало опыта, но на остальное не рассчитывай.
– А твое остальное мне не нужно, – хохотнул он.
– Зачем же женился тогда?
– Не заставляй меня повторяться, – коротко бросил мне он.
Я решила укусить его побольнее.
– Ну, раз остальное тебе не нужно, то я полагаю, остальное я могу дарить любому другому мужчине.
– Не смей, – зарычал он, и дистанция между нами угрожающе сократилась. Я натянуто рассмеялась.
– Ладно, ладно, я просто хотела, чтобы ты понял – ничего не изменилось.
– Я тоже хочу, чтобы ты кое-что поняла, – он резко оказался сверху меня, – Я не собираюсь отступать, и делить тебя с кем-то другим тоже не собираюсь, – и так же резко раздвинул коленями мои ноги, – Все, что я говорил так и остается, не смей со мной играть…
На этот раз его объятья отличались от объятий в брачную ночь. Исчезла нежность, набросившись на меня, как голодный лев, он не столько занимался со мной любовью, сколько устанавливал свою метку, свое клеймо – я всецело принадлежу ему. Я наконец-то поняла, насколько разным может быть теперь уже мой муж. Господи, я ведь даже не знаю, кто он в принципе, что за человек.
Моя жизнь зашла в тупик: я больше не хотела умирать и оказалась в тисках собственной глупости и эгоизма, я причиняла боль двум людям, один из которых