Дорога к солнцу – 1. Анна Айдарова
это тоже очень хорошо, мне не очень комфортно.
Сейчас я считаю время неделями. Разделять его на день и ночь не имеет смысла – я давно уже пользуюсь темным временем суток по своему желанию. Этим я тоже отличаюсь от других – пока еще ни один из нас не простился с необходимостью спать по ночам. Так что ночь для меня – и благословение, и проклятие одновременно. И вместо того, чтобы использовать время затишья для того, чтобы банально подумать обо всем – хоть настоящем, хоть прошедшем, – я не могу ничем занять себя. И только воскресная ночь, отделяющая необходимыми ритуалами одну неделю от другой не дает мне потеряться в этом бесконечном клубке времени. А еще я готова писать что угодно, только бы не начинать то самое, ради чего я и получила тетрадь.
Вчера я вышла в сад. Шел дождь, и капли заставляли пустые ветви кланяться и шуршать. Я люблю слушать эти звуки. Мне – это уже вошло в обычай – помешали. Наш учитель уже через несколько минут попался мне на пути и как обычно вспомнил, что ему нужна именно я и именно сейчас.
Он на самом деле часто разговаривает со мной, даже в такие дни, как сейчас – когда нам, младшим, предписано проводить время в молчании. И я знаю, что это не его желание – просто работа. Разговаривать со сложными детьми. С теми, кому трудно приспособиться к новому и понять, что теперь будет все по-другому.
Я не считаю себя сложным ребенком – я знаю тех, кто пережил куда больше, чем я. Но, тем не менее, он часто разговаривает со мной. И я все жду, когда же, ну когда же он начнет расспрашивать меня о прошлом. Пока еще я не услышала такого вопроса, но ведь однажды и этот день придет…
Мы и в этот раз разговаривали долго. И я совсем забыла, что хотела побыть в одиночестве. На самом деле, никто и никогда не выслушивал меня так внимательно. И я была благодарна за это. Но вопроса я дождалась. Правда. Он просто спросил: «Не расскажешь?» – и я рассказала. Не все, и не саму историю – что уж, ее не знал разве только новичок. Рассказала только про то, что я не могу простить себе все это. И не могу примириться с прошлым. Никак. И про то, что это неправильно, но я постоянно упрекаю себя за то, что сделано, и если бы я пошла… или сделала… или не сделала… Главное – итог. Закончилось бы все по-другому…
Я не рассказала одного – что однажды уже озвучила это Маю. Конечно, я выбрала самое неподходящее время. Май тогда повернулся ко мне, с минуту постоял молча – а я в это время на его лице прочитала практически все мысли, а некоторые так вообще не совсем цензурные, – и наконец выдал что-то типа: «забей, это не изменить» и повернулся обратно к своему драгоценному коню. А с кем мне еще было говорить об этом? Все, кого хоть как-то затронула эта история либо мертвы, либо далеко и нет им до меня дела.
– Ты не ведешь дневник? – неожиданно спрашивает мой спутник.
– Нет.
– Может быть, ты попробуешь? Возможно, если ты напишешь об этом, ты взглянешь на ситуацию со стороны. И поймешь, что твоей вины не было.
И я подумала – почему нет? И что хуже наверняка не будет – держать это в себе я больше не могу.
– Зайди ко мне после ужина. И давай до беседки, а потом обратно. Холодно все-таки, – он улыбается извиняюще. И только теперь я понимаю, насколько не нравится ему находиться здесь: дождь, да и ветер уже холодный – ноябрь ведь. Неуютно. Но он вышел. Из-за меня.
– Давай вернемся сейчас, – прошу я.
И мы возвращаемся домой.
Часть 1. Девочка
1
День выдался сумасшедшим. Для начала я проспала и, естественно, опоздала в школу. Лучше бы я прогуляла этот долбанный первый урок!!! Расписание поменяли, вместо физры поставили географию, и весь остаток урока я выкручивалась у доски – препод у нас нервный, опоздавших не выносит. А потом по инерции и началось: и спросили меня на каждом уроке, и дневник украсился красными надписями в каждой строке. Теперь мне за это ничего не будет, но все равно неприятно. И весь день точно только по нарастающей пойдет. Это уже проверенная история. Интересно, чего ждать…
Поначалу мне показалось, что правило не сработало. Потому что Яр появился рано, и дневник я показывала при нем. С удовольствием, кстати, показывала. Брат фыркал и делал страшные глаза, Яр банально ржал, разглядывая покрасневшие графы:
– По-моему, ее стоит наказать. Посадить за книги. А ты помоешь посуду и приготовишь ужин. Что, хорошее наказание? Зато всем плохо.
Ага, только даже шутки Яра мой брат принимает как руководство к действию. К счастью.
В день, с которого все началось, именно так все и было. И сейчас сколько бы я ни вспоминала… не было в тот день ничего необычного. Рядовой день. Не самый удачный. Но таких дней в принципе у меня было побольше, чем каких-то других. И еще я опять никак не могу начать. Все, что я написала – уже не так, все не понятно и, наверное, путано. Но что поделать.
Мой братец свалил ворчать на кухню, а Яр отобрал у меня учебник, усадил рядом и с полчаса рассказывал мне смешные истории и совсем не про строение земной коры. Вообще-то, конечно, братнины друзья на меня внимания не обращали – им всем за двадцать, не до мелочи вроде меня. Яр поначалу тоже