Невыносимый Дар. Анна Сергеевна Одувалова
насколько они, – отвечает парень со злостью, от которой мурашки по коже. Фрост жалок, но вряд ли когда поймет, почему.
– Думаешь, в этом причина?
– А в чем?
Действительно, в чем? В том, что меня подвозил Волк, и это видел Дар. Сегодня Фрост, и да, я не хочу, чтобы это увидел Дар. Но это совершенно не имеет никакого отношения к статусам и прочему. Но это не та информация, которую я буду сообщать Фросту.
– Мне так удобнее, – отвечаю я и поворачиваюсь спиной.
– Просто ты решила найти себе более выгодный вариант.
– Более выгодный, чем кто? – с вызовом спрашиваю я. Фрост молчит. Это закономерно, а я разворачиваюсь и иду через парковку к главному входу. Только претензий Фроста мне не хватает для полного счастья. Что все, как с цепи сорвались? Я всегда умела сохранять с парнями нейтральные отношения. И никогда не возникало вопросов или проблем. Сейчас-то что изменилось?
Ленты уже начались, и полторы я прогуляла. Идти на середину не хочется, и я вспоминаю, что не завтракала. Но сначала заглядываю к себе в комнату. Признаться, идти боязно. Я боюсь кошмаров, боюсь, что начнется паническая атака. Не знаю, как отреагирует мой организм.
Поэтому и иду в комнату первым делом. Если выяснится, что я не смогу тут жить, у меня будет целый день, чтобы решить эту проблему. Открываю дверь и понимаю, что вся половина, принадлежащая Энси, пуста. Заправленная кровать, пустые полки, нет плакатов, чаев и милых сердцу мелочей. Становится грустно и немного обидно. Она даже ничего не сказала.
Уехала совсем? Просто переселилась? Она злится на меня или просто не может здесь находиться. Мне бы не хотелось, чтобы Энси на меня злилась.
На моей половине не изменилось ничего. Стол, за которым сидела убитая девушка, поменяли и переставили к стене. Вряд ли это избавит меня от кошмаров, если они будут меня преследовать. Так что, отчасти Энси я понимаю. Может быть, на ее месте я бы тоже попросила меня переселить, но я на своем. А на моем, я прекрасно знаю, можно поменять место, но кошмары все равно буду приходить. И в другой комнате. Сейчас я иначе воспринимаю поездку в другой город. Она выдалась слишком эмоциональной, тяжелой морально и приглушила травмирующие воспоминания того утра, когда мы проснулись в одной комнате с трупом.
Залезаю в шкаф, переодеваюсь в свежий комплект формы. Беру укороченную курточку, взамен бесформенной толстовки Волка и направляюсь в столовую. От голода кружится голова. Вот стоило с утра съесть омлет, который приготовил шэх. От мыслей про шэха, голод снова отступает. Дурацкий организм! У меня такое бывает, могу не вспоминать про еду. Но это опасное состояние. Страшно, что позорно рухну в обморок, поэтому заставляю себя в столовой взять красную рыбу, овощной салат и сладкий чай. Сахар – отступление от рациона, но он мне необходим. Я слишком вымотана.
Уже, когда подхожу к столику, на меня выдвигаются трое, что интересно, не девчонок, а парней. Один задевает рукой поднос, и еда летит на пол. Я отступаю, чтобы чай не оказался на мне.
Настолько шокирована, что даже не бью в ответ. В столовой воцаряется тишина.