Любовь за гранью 9. Капкан для Зверя. Ульяна Соболева
криво ухмыльнулся:
– Ты уже не в первый раз оказываешься в такой ситуации. А свой выбор ты сделала уже давным–давно! И теперь уже поздно менять своё решение. Ты со мной. И делаешь всё так, как я скажу! И, Марианна, желательно без лишних вопросов
– Ник, что происходит? Ты отдаляешься от меня. Ты…я не узнаю тебя. Ты …как чужой, Ник. Почему?
Мне казалось я задыхаюсь, казалось, что сейчас в этой комнате пусто и хоть он и стоит в нескольких метрах от меня – он далеко, не со мной, не рядом.
Ник подошёл ко мне и вдруг прижавшись лбом к моему лбу, прошептал:
– Я не чужой, малыш! Я всё тот же. Ты забыла, кто я? Я такой, какой я есть и не жди от меня иного.
Мне до судороги захотелось обнять его, рывком, спрятать лицо у него на груди и зарыдать. Это было временное облегчение, вот этот его голос, вот эти слова, а потом снова тот запах духов…чужих. Его руки на ЕЕ талии. Вот эти самые руки, родные руки. Которые сейчас касаются моих плеч. В этот момент стало невыносимо больно. Я отшатнулась от него и глядя в глаза, срывающимся голосом тихо сказала:
– Я никогда не забываю кто ты. Ты не даешь мне забыть.
Я вышла из кабинета, чувствуя, как слезы все же катятся по щекам. Есть вещи, через которые переступить невозможно.
Я могу простить ему все, но я не прощу вот этого дикого чувства безысходности, когда я должна выбирать между ним и отцом. Это невыносимо. Это сводит меня с ума. Даже то, что я видела его с той женщиной, все меркнет, перед чувством этой безысходности. Ник запретил кому бы то ни было появляться на территории поместья, он обращается со мной как со своей вещью, и он напомнил мне, что я должна его бояться. Нет, хватит, я не боюсь, я видела от него слишком много боли, чтобы ломаться каждый раз, когда он приказывает мне или звереет, не сдерживая эмоций. Я, наверное, уже прошла тот этап, когда дрожала от его гнева. Сейчас я хотела одного – уехать к детям. Рядом с ними меня не будет пожирать тоска, я не буду видеть, как начинается война между двумя мужчинами которых я люблю, самыми главными мужчинами в моей жизни – моим отцом и моим мужем.
Я не приму твоих решений Ник, ведь ты не принимал в расчет мое мнение, мои чувства, мою боль и тоску.
Я вернулась к нам в спальню, несколько секунд смотрела на нашу постель, а потом решительно вышла оттуда и направилась в комнату Ками. Завтра прикажу слугам оборудовать для меня в доме другую спальню. Я больше не буду безропотной овцой на заклании, я тоже имею право голоса и право, чтобы с моим мнением считались. Я вошла в детскую и заперлась на ключ изнутри. Да, он разнесет дверь в щепки ели решит зайти, но он будет знать, что я этого не хочу. Бросилась на постель, и инстинктивно обхватив подушку руками зарыдала. Я еще не понимала, что это начало конца. Начало моего осознания того, кто такой на самом деле Николас Мокану и что я значу для него. Приоритеты были расставлены и я…я далеко не на первом месте в его списке жизненных ценностей, я скорее приложение к вальяжной жизни хищника, легкая добыча, которую можно легко заманить в свои сети.
Но