Любовь за гранью 8. Его мертвые звезды. Ульяна Соболева
дерьма. Хотелось смеяться над самим собой до слез. Идиот. Да, за эти три года он, несомненно, наверстал упущенное. И ни одна из них не заглушила воспоминания. Сколько их было? Сотни.. каждый вечер другая. Дикий секс и выпивка…подсознательное желание уйти от реальности. Он не помнил их лица, он не помнил их запахов – они слились в сплошную массу развратных удовольствий. А на следующий день…на следующий день Влад понимал, что просто истощён. На плаву держали обязательства, клан и семья. Черпать силы из того, что есть и из того, что станет его будущим. Будущим его вечности. К черту любовь. Ему не суждено. Не сложилось. Одиночество – удел сильных, слабые не выдерживают, а он привык. Хотя иногда Владу казалось, что он не просто слабак, а ничтожный и жалкий одиночка, не достойный искренности. Всем, черт раздери, что–то надо. Все – шлюхи в какой–то мере. Он платит им: кому–то деньгами, кому–то властью, кому–то услугой или расположением. Окружающий мир стал казаться болотом, грязью, засасывающей постепенно и неумолимо, когда уже и ему самому наплевать на иные ценности, кроме материальных.
Он сжигал ее письма раз в год. Она писала их раз в год, а он уничтожал в тот же день. По письму. Избавляясь вместе с ними от частички боли, которой не мог поделиться ни с кем. Он ожесточился. Сам не замечал, как постепенно превращается в тирана. Безжалостные решения, подавления других кланов, ограничения. Он подписывал распоряжения о казни, не раздумывая, даже не заглядывая в бумаги, предоставленные Серафимом. Удержание власти стало теперь основным смыслом. За эти три года Братство разрослось. Много земель были выкуплены, взяты насильно. Договора заключались в считанные секунды, особенно когда особо несговорчивых в этот момент держали под солнечными лучами. Иногда даже Николас пытался вмешаться и осадить короля, но тот был непреклонен. Время превращало его в деспота. Брат получил в распоряжение Европу и, как прежде, все чаще уезжал в Лондон вместе с семьёй. Марианне перестал нравиться их дом здесь. Ее можно понять, слишком много плохого произошло с ними в здесь (под этой крышей). Кристина и Габриэль переехали в Чехию после рождения дочери. Дом пустовал.
Лишь в последнее время Фэй стала все чаще привозить к ним Анну. Присутствие девочки в доме на какое–то время оживляло мёртвую атмосферу особняка. Влад всегда чувствовал ее присутствие. Он привык к этим визитам. То топот ног в коридоре, то звучание клавиш рояля. Иногда она пряталась за дверью кабинета и заглядывала, наблюдая, когда он работал, а, бывало, даже забиралась в кресло и, поджав под себя ноги, что–то читала. Влад бросал на неё короткие взгляды и продолжал читать отчёты. Иногда откладывал бумаги и садился рядом, она что–то весело рассказывала, а он думал о своём, или наоборот – что–то рассказывал ей, а девочка внимательно смотрела на него огромными глазами и слушала. Очень часто она так и засыпала в его кабинете, а он переносил ее в спальню. Это напоминало те времена, когда Марианна и Кристина были еще совсем юными. Одиночество тянулось к одиночеству.