Иль Догхр. Проклятие Эмира. Ульяна Соболева
чтобы она резко замолчала.
– Меня обманули…Чего мне не хватало? Тебя! Мне обещали тебя, Ахмад. Я с детства… ждала, с самого детства хотела нашего брака. Мне говорили, что вот немного подожди, Лами, еще подожди. Вот он овдовел и скоро женится на тебе, Лами… вот он во второй раз овдовел и женится. А вместо этого…меня выдали замуж за твоего сына. Почему?
– Потому что я так решил!
– А как же я, Ахмад? Обо мне ты подумал? Как же я?
Схватил ее за горло и прижал к стене.
– О чем я должен был думать, а? Чего ты добиваешься, когда говоришь мне все это? Чего ты хочешь, женщина?
– Пощады…я все делала только ради того, чтобы быть с тобой и избавиться от этой…
– Молчи! Ни слова!
Пусть не смеет даже произносить имя…Аллаены. Нет, она не Аллаена. Она Вика. Мне нравится думать о ней и говорить ее настоящее имя. Оно подходит ей.
– Почему? Она стала тебе дороже нас? Она полюбилась тебе? Что ты ради нее убил Рамиля! Ради нее гонишь меня, ради нее забыл маму Самиду и обещания, данные ей? Как же твоя семья, Ахмад? Разве не люди из ее страны убили твоих родных, твою маму, твоего отца? Твоих братьев?
– МОЛЧИ!
– Потому что я говорю правду? Поэтому я должна замолчать?
– НЕТ! Потому что не имеешь права мне всего этого говорить! Потому что за то, что ты сделала, шкуру должен с тебя спустить!
– Так спусти! И ребенка своего убей! Зачем ему рождаться? Когда он вырастет, что я ему скажу? Что его отец убил моего мужа и изгнал меня?
– Какой отец! Что ты несешь!
– Ты не помнишь…потому что ты был пьян, потому что…
– Что ты говоришь, ненормальная?!
Сдавил ее горло и придавил к стене, чувствуя, как ярость становится почти неуправляемой, и я готов ее задавить, свернуть ей шею одним махом.
– В ту…ту ночь, когда эта…эта не впустила тебя к себе, ты напился там в саду…помнишь? На кушетке. Я пришла к тебе…хотела помочь, отвести в спальню, а ты…ты затащил меня за деревья, и там…мы были единым целым, Ахмад. Единственный раз. Но Аллах увидел с неба, как я люблю тебя, и дал мне ребенка.
– ЛОЖЬ!
Замахнулся, но она вся сжалась, тяжело дыша, быстро моргая.
– Правда…Ты думал, что я это ОНА… а я подыграла. Я притворилась ею, я отзывалась на ее имя, и ты… ты взял меня. Во мне твой ребенок, Ахмад! Твой сын…Рамиль…он был неспособен зачать детей. Спроси у его врача. Мы ходили…вместе.
Медленно опустил руку, тяжело дыша, со свистом выпуская из легких кислород и чувствуя, как у меня начинает пульсировать в висках. Перед глазами вспышками белое платье, тихий шепот. Все сливается в видения, туман. Я тогда думал, что мне все это приснилось в пьяном угаре.
– Как я могла отдать тебя ей…как? Ты ведь отец моего малыша!
Она говорила правду. Эта сучка. Я видел в ее глазах. Видел в той уверенности, с которой это произносилось. Она знает, что словам я не поверю. Знает, что и тест ДНК сделаю, и проверю до последней молекулы. Впрочем, я и так собираюсь проверить.
– Как