Катерина. Враг мой любимый. Ульяна Соболева
пошла? Сердце сдавило как в кулак, стиснуло так, что кровь перестала поступать. Втянул воздух поглубже.
Еще раз бросил взгляд на заключенных. Потом сплюнул за борт и подняв повыше воротник пошел к ним. Сбились кучками. Болтают.
– Отбой для кого был?
Громко спросил, и они все дернулись, обернулись на меня. Сегодня с утра приказ отдал не сковывать на ночь. Чай не сбегут. Пусть спят нормально пока можно. И так холод дикий по ночам. Прижмутся к друг другу, обнимутся и теплее будет. Хотя какого хрена меня это должно волновать?
– Начальник пожаловали. А, бабоньки, хорош наш капитан, ох, хорош. Маруська, слюни подбери! Не зыркай на капитана, зеньки повылазиють!
Самая борзая из заключенных – Анфиска руки в бока уперла и на меня смотрит нагло, исподлобья. Другие тоже не отстают. Переглядываются, перешептываются. А я только на одну смотрю. На ту, что сидит в самом конце. В тулуп укуталась, голову склонила. Лицо не видать. Только руки тонкие перебирают складки на арестантском платье. Из-под платка прядь волос выбилась и отливает золотом, блестит даже в полумраке.
– Так как же не смотреть? Глаза-то они на то и даны. А наш капитан…он только на Катьку смотрит.
Бросил тяжелый взгляд на ту, что назвали Маруськой.
– Язык прикуси, Марфа. – прошипела на нее Анфиска и толкнула в бок.
– Языки всем прикусить надобно, а то можно и без языка на каторгу приехать, – осмотрел всех и они тут же притихли.
– Наказывать пришли, капитан? Чем провинились?
– Провинишься с крысами болтать будешь в трюме. А ну легли все. Отбой – это значит рты закрыли и спать! Не то прикажу снова вас всех в кандалы, а кому надо и тряпку в рот.
– Не надо, начальник. Не серчайте. Сейчас уляжемся.
– Смотрите мне.
Отыскал снова взглядом Катерину. Сидит на тюфяке, голову опустила, на руки свои смотрит.
– Эй! Ты! – крикнул и она голову подняла на меня мельком посмотрела – Спать ложись!
Развернулся и пошел к носу корабля. Значит не спят еще. Надо ждать. Убедился, что там она…что к рыжему не пошла. Чувствую, как продолжает под ребрами гудеть. И дыхания не хватает. Прождал больше часа, ветер поднялся неожиданно, пробрало до костей. Позади себя услыхал легкие шаги и резко обернулся.
Стоит передо мной. Бледная, дрожащая. Совсем на себя ту, прежнюю и дерзкую не похожа. Но все такая же ослепительно прекрасная. Посмотрел ей в глаза и дух перехватило. Сверкают, блестят. Влажные, огромные и такие глубокие нырнуть и захлебнуться. Раньше думал нет ничего красивее моря, красивее заводи морской…а теперь точно знаю – глаза ее. И мне кажется, что воздух стал горячим и вот-вот искры посыплются как от вспыхнувшего пламени.
– Я…с ума сошла…, – прошептала и подняла на меня глаза.
Хрен там. Это я сошел с ума. Схватил за плечи и резко к себе привлек. Все поплыло под ногами, мозги взорвались и разлетелись на ошметки. От ее запаха меня трясло как в лихорадке, содрал платок и обеими руками зарылся в волосы, погрузил в них обе пятерни и сжал, притягивая ее к