Помоги вернуть сына. Елена Левашова
красивая. Подумай, Рус. Одобрят ли твои родители эту… Эту…
– Не одобрят. С чего вы решили, что Лада…
– Ты не стал бы в это ввязываться и платить… за девчонку, которая…
Не знаю, что ему ответить? Мне просто ее жаль… Правильно Серый сказал – это обычная жалость, какую человек испытывает к бродячему псу или больному котёнку.
– Я тоже занимаюсь благотворительностью, – цежу сквозь зубы. – Как и ваша жена.
– Помни про Арину. Мне это очень важно. Если уважишь старика (это он про себя) – помогу найти кандидатов на усыновление мальчика. Информация конфиденциальная, фамилии тебе вряд ли кто-то скажет, но я… Могу помочь в обмен на…
– Я понял. Свидание с вашей дочерью, кино, кафе, театры… – произношу, сталкиваясь взглядом с уродливым разрушенным зданием, портящим территорию дома малютки – именно такой сейчас кажется моя свобода – надтреснутой, сломанной…
– Да. Торопиться не надо. Я же не варвар, – вымученно улыбнувшись, отвечает Игорь. – Мучиться не заставляю. – Добавляет почти по слогам.
Заставляешь, хрен ты лукавый! Еще как заставляешь. Ты ничего не делаешь просто так. Вот это я встрял! Оставляю мысли невысказанными и сухо прощаюсь с «потенциальным» тестем. Бреду к байку, плавящемуся под летним солнцем, на ходу вспоминая про звонок Сереги Дунаева – я был занят Зоей Федоровной и сбросил входящий.
– Дунай, прости. Был в кабинете одной милой женщины. – Отвечаю, запуская двигатель. Кавасаки взрывает тишину громким ревом. – Ты что-то узнал насчет…
– Утырка зовут Олег Бояринов. – Деловито отвечает он. – Попросил нашего общего друга из следкома разузнать новый адрес. Завтра утром наведаюсь. Тут недалеко – за городом в поселке Малиновом.
– Не понимаю… Как тебе это удалось? Ни телефона, ни хрена… – произношу вслух, мучаясь сомнениями. Почему Лада не записала отцом этого Олега? Поставила в строке об отцовстве сына прочерк?
– Очень просто, – ухмыляется Серый. – Я же за ним тогда следил до самого дома. Опросил соседей. Кстати, они и твою курочку в гостях у этого козла частенько видели.
Стискиваю челюсти так, что скрипят зубы. Значит, ходила к нему? Была со мной, а потом бежала и ложилась под какого-то урода… Дрянь… Чего ей не хватало?
– Поезжай завтра. Расскажи про сына, Ладу… Может, одумается? Я же своими глазами видел, как он ее живот гладил!
– Будет сделано, шеф. Новости сообщу сразу же.
Глава 6.
Рус.
– В общем, он во всем признался, – цедит Серый. Тянется во внутренний карман джинсовки за сигаретами и нервно закуривает. Его сбитые костяшки мелькают перед глазами как немой укор.
– Так ты выбивал из него… признание? Бля*ь, Серый, – вытаскиваю сигарету из пачки и встаю с места. – А нафига нам его признание? Я тебя за чем послал? – дым обжигает легкие.
– Чего ты кипятишься, Рус? Я его спросил знаешь, мол, такую-сякую? Ладу Аракчееву? Он подтвердил. Но про ребенка сказал, что…
Сердце