Улей 2. Елена Тодорова
после веки Евы тяжелеют, и ее сознание заволакивает абсолютная темнота.
16
День шестьдесят второй.
Под прицелами пистолетов Титова силой усаживают на низкий металлический стул и связывают ему руки за спиной. Слегка склоняя голову вниз, он выжидающе смотрит на Исаева.
Ни следа страха.
– Проклятый ублюдок, – раздраженно цедит мужчина. – Письмо, которое ты мне прислал… Значит ли это, что папка у тебя?
Хмыкнув, Адам расплывается в самодовольной ухмылке.
– Я прислал тебе фото весьма «любопытных» файлов. Они, вроде как, эксклюзивные, нет?
Павла Алексеевича охватывает ярость. Она обжигает его грудь, как взрывная ударная волна. Ослепляет и затрудняет дыхание.
Конверт с фотографиями принесли вчера поздним вечером. Трудно передать, что развернулось в душе Исаева при осознании того, что компрометирующие его документы оказались в руках этого чертового выродка. Пацаненка, который должен бояться смотреть ему в глаза.
Еще одного гребаного Титова!
Исаев ненавидел его уже за то, что он посмел путаться вокруг Евы. Когда же Адам стал регулярно промывать ей мозги и подталкивать к дурацким выходкам – он задумался о его убийстве. А уж когда Павел Алексеевич узнал, что Титов украл у него документы… Он просидел в оцепенении несколько часов, запрещая кому-либо входить в кабинет. Такая злость его обуяла – он не мог пошевелиться.
Как? Как это могло произойти в его доме?
Подобную возмутительную наглость проявил когда-то другой Титов. Но у Руслана был доступ. Адам же обошел систему безопасности, использовав Еву.
Жизнь научила Исаева расправляться с врагами без каких-либо сожалений. Незамедлительно, по горячим следам. Но следовать этому правилу сложнее, когда один из них – твой ребенок. Сложнее, чем должно было быть для Павла Алексеевича.
В этот раз ему пришлось сломать голову в поисках верного решения. Часы раздумий тянулись нещадно долго. И то, что приходило – не являлось искомым. Это были эмоции. Самые чудовищные из них посетили Исава в самом конце. Стоя у окна своего кабинета, он видел, как Ева спорит с охранником и выходит за ворота.
Не описать словами всю ту горечь, что разлилась у него в груди. За полчаса она разъела ему внутренности.
– Как ты ее получил? – спрашивает Исаев, игнорируя давление в груди. – Это Ева? Она отдала?
– Нет, – отрицательно двигает подбородком Титов. – Более того, Ева не знает, что папка находится у меня.
– Ты же не рассчитываешь, что я буду выполнять какие-то твои требования? Я не веду переговоров. Ты ничего не получишь. Я просто отправлю людей к тебе домой…
– И ни хр*на там не найдешь, – перебивая его, снова усмехается Адам. – Ты же не рассчитываешь, что я такой дебил? Смотри… Если бы это было так, я бы не смог забрать твою чертову папку. Ты можешь продолжать играть роль местного крестного отца, раз тебе это так по душе. Но тебе придется приберечь этот покровительственный самоуверенный тон для оставшегося миллиона