Волчья дикость. Ульяна Соболева
быть такая, Раис? Разве она не прекрасна и не приносит счастье?
– Любовь… имеет очень много обличий. Неразделенная и неверная приносит много страданий.
Роженица дико заорала и он подскочил, побледнел еще больше, желая ворваться в келью, но Раис удержал его за руку.
– Вы ничем не поможете. Это не мужское дело. Заханаварра справится. Она слишком боится за свою шкуру.
– Кто там снует постоянно? То уходит, то приходит! Таскает какие-то свертки!
– Это помощница ведьмы. Она, наверное, принесла травы. Главное, что они что-то делают.
Раис сжал плечо императора и тот медленно выдохнул.
– Я убью ее позже…потом. Я еще не готов. Я не готов с ней расстаться. Не готов отпустить. Не готов. Черт меня раздери будь проклята моя слабость!
– Вы можете и не убивать.
– Свидетели моего позора не дадут забыть.
– Все решаете вы. Забудут если прикажете. Уберите смертную подальше от их глаз. Не будут видеть, не вспомнят.
– Убери всех, кто тогда был. Всех слуг, всех охранников.
– Вы можете заставить их забыть.
– Это запрещено законом по отношению к своим соплеменникам.
– А кто узнает если они забудут?
Резко повернулся к Раису и тот смиренно опустил взгляд.
– Я лишь даю совет, мой Повелитель, а вы поступайте как сочтете нужным.
– Я не сотру память моей матери и сестрам.
– Вы альфа…вы можете стереть память всем, кому пожелаете. Вы сильнее любого из стаи.
– Ради кого? Ради изменницы? Ради шлюхи, которая трахалась с моим дипломатом?
– Ради любви…
– ЕЕ нет. Она исчезла в ту секунду, когда эта сука мне изменила. Пусть живет…пока я не буду готов ее уничтожить, а память моей семьи пусть не дает мне забыть ее предательства!
Из кельи вышла ведьма с окровавленными руками, она вытерла их о передник и посмотрела на Вахида.
– Роженица будет жить. Я вытащила ребенка и зашила ее. Ей нужна еще ваша кровь, мой император!
Оттолкнул Раиса и прошел внутрь в келью, Советник следом за ним. Женщина лежит на постели. Ее лицо почти синее, глаза закрыты, потные волосы разметались по подушке.
Вахид бросился к ней, тронул ее щеку, одернул руку, застонал. Потом надкусил запястье и приложил к губам женщины, чуть придерживая ее голову.
Раис тем временем подошел к свертку, издающему характерные звуки в углу кельи в корзине.
Откинул края покрывала и резко выдохнул – девочка. Малышка открыла глаза и заплакала. У нее были серые светящиеся радужки, как и у ее родного отца, как и у всего клана Раимовых…сомнений в том, чья это дочь не осталось.
Что ж это приговор и его приведут в исполнение на рассвете. Этот ребенок будет умерщвлен.
***
Я открыла глаза, чувствуя, как болит все тело. Словно оно стало чужим и ноги, руки отказывались слушаться. Я как будто соткана из другой кожи.
Снаружи гроза. Я слышу адские