Клеймо бандита. Любовь Попова
на пирсе.
Наверное, я дура, но уж лучше один насильник, так сказать, постоянный, чем двое. Я читала, чем это может закончиться. И что боль, что испытала я, может быть только цветочками.
– Так и думал, что нравлюсь тебе больше, – газует Захар, а я отворачиваюсь. Говорить с ним бесполезно, доказывать что-то тоже.
Лучше смотреть на дождь, которой теперь не будет напоминать мне о детстве.
Теперь он будет напоминать мне, как стал свидетелем моего позора.
****
Глава 6.
Машина срывается с места. Меня вжимает в сидение, словно в ракете.
Я обнимаю себя руками. Стараюсь не замечать, что мужчины, если их так можно назвать, постоянно на меня посматривают.
Я бы выпрыгнула из машины, даже на полной скорости, но умирать мне не хочется.
Почему-то впервые за свои двадцать лет я подумала, что не хочу умирать. Словно уже стою на грани. Ведь этим уродам ничего не стоит еще пару раз меня изнасиловать, зарезать как свинью и скинуть в реку.
А может это у них развлечение такое?
Эх, если бы я успела прыгнуть в Неву. Я бы переплыла на другой берег и переждала бы интерес этого мудака на вокзале или вовсе съездила бы к матери.
Интересно у них тоже сегодня дождь?
Если да, то маме поливать грядки не придется.
Еще одна причина его любить.
Только вот холодно как – то. Несмотря на теплый салон, начинает морозить до зубного стука.
Но его вдруг заглушает мелодия моего мобильного.
Сама не знаю почему, но я застываю. Не в силах оторвать взгляд от окна, за которым Питер буквально укрыл серый дождевой покров.
Мысли мечутся как ветки на деревьях при порыве ветра – туда-сюда. Я не хочу разговаривать сейчас с мамой, а звонить может только она. Неужели чувствует, что дочь в беду попала?
Неужели понимает, что мне возможно наступил конец?
Я не хочу брать трубку, но если не возьму… Черт… Возможно никогда больше не смогу с ней поговорить. Не скажу, как сильно ее люблю.
Она иногда думает, что я обижаюсь на нее, что она с шести лет меня по грядкам гоняла, но она одна поднимала нас с сестрой, с пьяным, вечно недовольным мужем.
Работала, страдала. Чтобы она не думала, я очень сильно ее люблю.
И благодарна, что она отпустила меня в город, попытаться наладить нашу жизнь, хотя уже второй раз за месяц я думаю, что уезжать то и не стоило.
Может я бы вышла замуж за Андрюху Решетникова. Он тоже иногда пьет, но вроде как работает и готов был женится на мне. Блин.
– Да ты возьмешь трубу нахуй, или мне выкинуть телефон?! Соня! – вздрагиваю от крика и достаю онемевшими руками трубку и сразу нажимаю кнопку ответа.
– Да, – сама не знаю, почему по щекам слёзы струятся.
– Привет. У тебя все хорошо? – не хочу чтобы они знали, кто звонит, но эти придурки делают музыку в машине тиши и убавляют кондиционер. Теперь в салоне тишину нарушают спокойное гудение мотора и голос моей матери. Она всегда говорит так, словно мне пора слуховой аппарат ставить.
Я глаза закрываю, сглатывая. Мамуля. Чувствует.
– Все