Некровный Брат. Елена Безрукова
сама, и на сегодня Ирину отпустили домой. С нами парень ожидаемо сухо поздоровался. Отца обнял довольно сердечно и унёсся в свою комнату на первом этаже.
К столу он вышел последним и явно только из душа – на шее блестели капли воды, а непослушные светлые волосы были влажными. Поковыряв еду с таким видом, будто бы на тарелках была жуткая жуть, он высказался:
– В каком ресторане вы еду заказывали? Это точно готовила не Ирина.
Мама мигом сообразила, что камень в её огород, и спокойно ответила:
– Я готовила ужин сама.
– О-о… – отозвался хам. – Лучше впредь заказывать. Готовка – явно не ваше, Тая. Подскажу пару адресов ресторанов, где готовят… нормально. Обращайтесь.
– Кирилл, – грозно позвал его Павел, уставившись на сына.
Парень со звоном бросил вилку в тарелку и ушёл в комнату. Мама нервно скомкала салфетку и кинула на стол, поджав губы.
– Паш, я что – пересолила? – расстроенно обратилась женщина к мужу, который уже тоже вставал из-за стола.
– Всё очень вкусно, любимая, – уверил он маму. А затем его лицо стало хмурым. – Сейчас я с ним поговорю.
Мужчина быстрым шагом пошёл вслед за Кириллом.
Кирилл.
Отец влетел следом за мной в комнату, как разъярённый «фурий». Этого следовало ожидать после моего очевидного хамства. Он встал на пороге, едва прикрыв за собой дверь, и сложил руки на груди.
– Сын, что ты вытворяешь? – спросил отец тихо, устремив взгляд на меня.
Опять начальника сейчас врубит. Будет отчитывать меня, как подчинённых на работе.
– Что не так? – внаглую спросил я, прикидываясь шлангом.
Плюхнулся на кровать, заложил руки за голову и облокотился о стену, смотря на него в вызовом снизу вверх.
– Нормально сядь, когда с отцом говоришь, – рыкнул он мне, и нога, положенная на другую, сама собой слетела. Медленно поменял позу, всё так же смотря на него в упор.
– Кирилл, ты ведёшь себя просто отвратительно. Разве я так тебя воспитывал?
– Ты? Ты, папа, был постоянно на работе, и воспитывала меня мама.
– Хорошо, пусть так. Я зарабатывал для тебя, чтобы у тебя была хорошая еда, комфортный дом и классные игрушки. Это твоя благодарность мне за то, что у тебя есть всё, что душе угодно? Тогда ответь – мама тебя так воспитывала?
– Да что я сказал не так? Я разве виноват, что она у тебя готовить не умеет?
На самом деле картошка с мясом была очень даже ничего, и отказавшись от неё из-за своей высокой миссии, я останусь голодным на весь вечер.
– Так, хватит, – одёрнул он меня. – Не нравится – не ешь, но не озвучивай этого. Готовь себе сам тогда или закажи в ресторане. Я тебя что – в деньгах разве ущемляю?
– Уже нет, – глухо ответил я.
– Вот и купи себе еды, и отвяжись от Таи.
Мы замолчали на время, сверля друг друга глазами. Отец провёл ладонью по лицу, чтобы усмирить свой гнев на меня. Сел на край кровати и повернулся:
– Я ведь люблю её. И тебя люблю. Что же мне теперь – бобылём жить всю оставшуюся жизнь? – папа говорил так просто и откровенно,