.
ты чего? – опешил Варфоломей. – Из-за Ванькиного отъезда расстроилась?
– Помолчи, Рома! – шикнула на брата. – А лучше выйди из комнаты.
Младший вспыхнул от возмущения, но под моим взглядом стушевался и, понурившись, вышел. Этот же, целовальщик, только губы стиснул, упрямо уставившись в сторону, и ничего не ответил. Но я не гордая, и повторить вопрос могу. Подошла к кровати, буравя парня гневным взглядом.
– Так, что? Знал?
– Знал, – нехотя процедил Иван и дерзко посмотрел мне в глаза, – но я не предатель!
– А по мне, так, самый настоящий! – не передать словами, какая буря бушевала у меня в душе. – В семью играл, в доверие втерся, а теперь – все, закончилась игра? Ну и проваливай! Видеть тебя не хочу! И розу свою забери! – вытащила из пространственного кошелечка цветок, что Ванька подарил мне пять лет назад, и бросила на кровать.
Засушенный стебель вспыхнул огнем, сорвавшимся с кончиков пальцев, и осыпался пеплом, оставляя на белом белье грязное пятно. Изумление и горечь в глазах парня меня удовлетворили, поэтому я развернулась и вылетела из комнаты. За дверью столкнулась с Ромкой, а в конце коридора показалась мощная фигура Игната, которого явно предупредили, что я отправилась к бывшему ученику. Только нотаций не хватало! Повинуясь порыву, открыла тропу и ушла туда, где смогу побыть наедине и успокоиться.
В алмазной пещере близ источника меня никто не достанет. Хотя нет, тренькнул входящим письмом ящичек магической почты. Алим!
– «Нин, ты где?»
– «Здесь я!»
– «Пределы поместья не покидала».
– «Мне нужно побыть одной. Успокоиться», – отправила три сообщения подряд.
– «Надеюсь на твое благоразумие».
Благоразумие? Пфф! Разговаривает, как с подростком! – пристроилась на каменном уступе, подтянула колени к себе, обняв руками и уткнувшись подбородком. – С момента, как погибла семья, я не знала покоя. Так непросто было найти верных людей, сплотить их, сделать семьей. И на тебе, подлый удар в спину! А Игнат? Неужели не знал? Или предпочитал не поднимать эту тему? Вообще, откуда взялся мальчишка? Сирота вроде. Будем считать, ничем мне не обязан, но брат – его учитель и не чужой человек.
Мысленно я вернулась к нашей первой встрече, когда жизнь брата висела на волоске из-за проклятия Анны Далиани. Иван тогда потерял женщину, заменившую ему мать. Ее убили враги, пришедшие за мной и Игнатом. Неудивительно, что во всех грехах Ванька обвинял меня. Да парня трясло от одного моего вида! Цеплялся к каждому слову и втайне мечтал придушить, наверно. Но переживал ведь, когда мы с братом провалились в это подземелье и нас считали погибшими. Смягчился, узнав, что я потеряла семью? Пожалел? Я не просила! И, вообще, пусть катится, куда подальше. Клятву о неразглашении давал, значит, не выдаст. Предательством он, в первую очередь, подставит Игната и его семью.
Немного успокоилась, остыла, и размышления перетекли в иную плоскость. А с чего это я взбеленилась, будто наскипидаренная? Так сильно задело расставание