Отец (не) моей дочери. Елена Левашова
зовёт Аверин помощницу. – Завари нам чаю с жасмином. Продолжайте, Этери Валентиновна, – возвращает внимание ко мне. – У вас есть враги? Кому нужно было вам вредить? Ребёнка могли похитрить из мести. Я много раз разбирал случаи, когда таким способом наказывали неблагонадёжных должников или…
– Я никогда не брала кредитов. И ничего не занимала у посторонних людей. У мамы иногда перехватываю, если не хватает до зарплаты. Или у Нички.
– Я все равно хотел бы исследовать ваше окружение. С кем вы общались? Кто знал, что вы собирались рожать именно в том роддоме?
– Адам, – бесцеремонно вмешивается в разговор Ника. – А не проще допросить сотрудников роддома? Они тоже в деле, я уверена.
– Ника, перестань, – шиплю я. – Адам лучше нас знает, как работать. Не нам его учить.
– Почему же, Ника права. Я этим тоже займусь, но планирую действовать деликатно. Этери, это не у вас гудит телефон?
Боже мой… При виде номера абонента по спине проносится толпа ледяных мурашек. Что ему от меня нужно? Унизить ещё раз?
– С вашего позволения я отойду, – дрожащим, как шелест голосом произношу я.
Выхожу в лифтовый холл и поношу телефон к уху:
– Слушаю.
– Этери Валентиновна, это я.
– Кто я? – нарочито удивлённо спрашиваю я.
– Лев Самойлов. Сохраните мой контакт, пожалуйста. Я хочу поговорить с вами, – вымученно вздыхает он.
– Что-то с Дариной? Не молчите! Она заболела? Она… Я придушу вас собственными руками, если…
– Я пришлю вам адрес в сообщении, – холодно отвечает он.
– Во сколько мне быть у вас?
– В семь.
Лев.
– Левушка, я не могу тебе помочь, – разводит руками Тина.
Зачем только я ее выдернул? Вот же дурак… Молодая девчонка, неопытная… Чем она может помочь мне с дочерью? Бессилие связывает по рукам и ногам, но к нему примешивается чудовищная злость на эту… белобрысую выскочку. Она оказалась сильнее, чем я думал… Адвокат убеждал, что с ней не будет никаких проблем… Я не воспринимал ее серьезно. Думал, заберу малышку и дело с концом… Но Дарина второй день ничего не ест… Все время плачет и кричит во сне.
– Лева, может, вызвать врача? Или… няню? – повторяет Тина, вырывая меня из задумчивости. – Я так хочу подружиться с девочкой, но она без умолку зовет эту… женщину.
– Мама… Хосю к маме… Мамуя… – стонет малышка, а до меня наконец доходит, что она горит.
– Левушка, господи…
– Не называй меня так, я же просил, – отрезаю я и беру Дарину на руки. – Доченька, ну чего ты грустишь? Может, книжку почитаем? Тебе какую сказку бабуля читала?
– Мама… А где моя мамуя… Посему ее неть? Она меня блосила?
– Левуш… Лев Борисович, может, вы позовёте ту женщину? Пока малышке не потребовалась психиатрическая помощь? – осторожно произносит Тина, заламывая руки и хлопая длинными наращенным ресницами. – Я не нянька, а…
– А ты думала, кто ты? Я никогда не скрывал, что