Ты нас предал. Элен Блио
я покачнулась и едва не упала, от переизбытка эмоций ноги словно подкосились.
– Надя, – не дал мне упасть Богдан, притянув меня к себе за талию, чтобы не упала. – Тебе плохо, что ли? Давай, присядь. Я вызову врача.
– Да катись ты со своим врачом! – пихнула я его что есть сил. От его нового касания только хуже стало… – Не прикасайся, я сказала! Меня от тебя тошнит.
Карие глаза уставились в упор на меня. Едва поборов реальный рвотный позыв, я схватила сумку с пола и устремилась на выход.
– Надя, ну куда ты такая? Ты заболела, что ли? Давай отвезу тебя в клинику.
– Не ходи за мной, предатель, – отвесила я ему уже на пороге. – Забудь обо мне.
Я крепче сжала сумку, быстро обулась, схватила свою шубку и выскочила за дверь.
28.
Закрыла дверь квартиры, в которой теперь буду жить, прислонилась к ней, губу закусив.
Слезы снова душили.
Слушать эти дурацкие оправдания было ещё более оскорбительно и унизительно, чем когда он молчит. Лучше бы и не открывал рта…
Каждое слово как клин в сердце… И ещё, и ещё…
Не собирается он просить прощения! Козёл. А есть за что.
Впрочем, в одном он прав: я всё равно бы не простила, и эти извинения мне ничего не дали бы кроме новой боли.
Меня опять раздирало на части и сердце словно птица в клетке забилось.
Да когда же всё это кончится, чёрт возьми? Сколько ещё недель я буду вот так гореть заживо?
Если бы можно было по заказу, пальчиками щелкнуть и забыть, вычеркнуть.
Стереть память как в фильме-фантастике. Жаль, что такого аппарата просто не существует, а сердце из груди вынуть и жить без него не получится.
Ох, Богдан…
Что же ты со мной сделал? В кого ты превратил меня? Ощущение, словно все пять лет были просто сном или обманом…
Вспомнила его глаза, как он раньше смотрел, говоря без слов, как я ему нравилась. Как его тело само мне доказывало, что симпатия ко мне прямо аж вот такая!
Как он меня называл – жарко до дрожи шептал мне на ушко слова сладкие, целовал, рассказывал, какая у меня кожа бархатная, какое тело вкусное, как ему нравится быть со мной, как он желает меня.
И взгляд сегодня – не безразличный, нет, но он был… с досадой, с жалостью. Словно я помеха в его жизни.
Да, так оно и есть, я – просто помеха.
Бросила сумки в коридоре, не было никаких сил ничего разбирать, зашла в ванную.
Тут уютно, как-то и светло и тепло, пусть и безлико. Зато мне никто не будет капать на мозги, не буду ни от кого выслушивать. Хорошо, что я купила соль для ванны – именно то, что мне нужно.
Надо восстанавливать силы, полежать, подумать. Надо приходить в себя.
Меня разморило в обжигающе горячей воде, соль с ароматом мандарина расслабила.
Выбралась из ванны, когда вода уже почти остыла. Вытерлась полотенцем, которое из квартиры забрала – решила, что имею право взять и постельное, и полотенца, ведь всё это я сама покупала!
Спать легла,