Пепел. Ники Сью
вернулся домой раньше, открыл дверь, переступил порог, и до меня сразу донеслись какие-то странные звуки. Ну я и прошмыгнул на кухню, а там была мать на столе, а возле ее бедер – какой-то незнакомый мужик.
Мне, честно, не хотелось разрушать нашу и без того пострадавшую семью. И тут мама со своим «пожалуйста», слезами в глазах, видом потерянной собачки. Я пообещал ничего не говорить отцу, но самого меня тем разрывало от той тайны, что хранилась в моих воспоминаниях. И нет бы закончиться несчастьям, так еще и Рита со своим «ты мне больше не интересен».
Я чувствовал себя барахтающимся в воде ребенком, который не может выплыть на берег. Правда, никто почему-то не протянул руку помощи, не бросил спасательный жилет. Все проходили мимо, включая Марго.
В конечном итоге все женщины уходят. Их нельзя прощать.
– Вернулся? – спросил отец, вырывая меня из воспоминаний. Мы жили в элитном районе, в новенькой девятиэтажке: панорамные окна, город как на ладони, большие светлые комнаты и дорогая мебель. Мать никогда не была в этой квартире, она даже не знала, где мы поселились. Развод дался отцу непросто.
– Ты тоже сегодня рано, – сухо протянул я, наливая в стакан воду из графина.
– Иногда нужно ночевать дома.
– Иногда? – усмехнулся я, осушая стакан.
Отец провел рукой по щетине и молча кивнул.
– В конце октября будет игра. Может, освободишь для меня место в своем плотном графике, па?
– Игра? – переспросил отец, но скорее для галочки, чем из большого интереса. Он никогда не приходил на мои игры, как и мать. Я часто смотрел на трибуны с площадки, мне хотелось видеть там родного человека, но в рядах сидели только поклонники баскетбола и девчонки, вешавшиеся на шею симпатичным спорстменам.
– Да, важная игра. Ты придешь?
– Не знаю, – он запустил ладонь в короткие волосы – очередной жест, означавший, что он мыслями в работе, а не со мной.
– Понятно, – кивнул я словно сам себе. Разговоры тоже обычно не клеились, отец редко интересовался моими делами и достижениями. Он молчаливо возвращался домой, а я запирался у себя в комнате. На нашей кухне давно не пахло приготовленной едой и не было душевных разговоров.
Деньги – не всегда хорошо. Я бы отдал многое, чтобы вернуться в детство и снова ощутить себя частью чего-то особенного.
Глава 12 – Витя
Говорят же, что лучшая тактика поведения с женщинами – тотальный игнор. Вот и я решил: сто лет мне не упала эта недотрога из детства. Тем более, что на носу у нас важный матч, некогда страдать непонятно от чего.
Я приходил на уроки и молча садился за парту. Нет, иногда мы переговаривались, но односложно:
– Поделишься книжкой? – спрашивал я и, не дожидаясь ответа, тянул учебник в центр.
Или:
– Я возьму, – ставил я перед фактом и брал ручку из пенала Риты.
– У меня вообще-то она одна!
– Отлично, я тоже один.
В ответ Романова то цокала языком, то закатывала глаза, то тяжело вздыхала